Смурная фигура в темных одеждах с непонятно булькающей бутылкой в кармане вышагивала впереди всей этой компании недо-героев. Кадр фокусируется на его пронзительных чёрных глазах. Что за человек сейчас в кадре? Да и человек ли это вообще? Хьюго ещё какое-то время пристально смотрит в кадр, прежде чем сама открытка переходит наконец к своей открывающей части.
-
Мясная лавка… - низкий рычащий голос был резко прерван ударом тесака о деревянную доску, -
Замечательное прикрытие для всех грязных дел, что не выходят за пределы семьи. «У стен есть уши, Хьюго!», «другие всё про тебя узнают!». Но кому какая разница? - Прежде снимавший массивную фигуру со спины, основной кадр перевел фокус наконец на то, что было на потрескавшейся от времени и частого использования доске. Это… Человеческая рука? Фигура мясника испустила грозный смешок.
-
Ваш заказ, сэр. Деликатес, между прочим. В этом мире люди едят других людей и никто ничего с этим не делает. Всем наплевать! Люди всегда ели людей, но почему-то внимание этому стало уделяться лишь когда собственные дети донесли на родного отца! Старик так доверял свои секреты тем, кто бросил его под поезд при первой же возможности! И где он сейчас, м? - Каллен демонстративно облизнулся, разворачиваясь к очередной витрине. Когда напускная дымка наконец улеглась… За толстым стеклом была видна голова его собственного родителя.
-
Когда-то я был паршивой овцой. Никто не считался со мной и моим мнением! «Да что этот Хьюго? Он только и умеет, что выполнять чужие приказы!», «Он самый недостойный из моих детей!», «Да он просто слабак!», - кровавая ладонь прижалась к стеклу витрины, Вольфганг гортанно зарычал, -
И кто смеётся сейчас, отец?! Если не можешь противостоять стае в одиночку, то значит пора брать контроль в свои руки. А если ты возьмешь его однажды, то уже не отпустишь никогда! - Пальцы задрожали. Стекло под ними лопнуло, тем самым переключая открытку на следующий кадр.
-
Когда-то я был увлечён готовкой, - на оголенном теле парня красовался чёрный фартук с искусно нарисованными кровавыми подтеками. Каллен что-то перемешивал в миске, не обращая внимания на камеру, -
Что же случилось потом? Множество жалоб, предупреждения один за другим… Они убили во мне любовь к искусству выпечки. Никто так и не смог оценить мою кулинарию по достоинству… И это их вина. В их глазах я лютое зло. Ну и пусть. - Миска разбилась вдребезги, упав на пол. К босым ногами Хьюго потекла кровь, прежде старательно перемешиваемая лопаточкой. Искусственная ли? Кто знает? Кадр переключился вновь. Теперь перед зрителями висел семейный портрет трех братьев Калленов. Старший справа, младший слева, а посередине соответственно средний из них - сам Хьюго. Но почему-то холст в области лиц обоих братьев был исполосован следами когтей, чтобы тех нельзя было опознать.
-
Этот мир полон гнили. Он полон негатива, неприязни и предвзятости. Каждый, кому не лень, судит книгу по обложке, даже не дойдя до инкрустированных золотом букв названия, - резко заговорил Хьюго с самой картины, сверля зрителя пронзительным взглядом, не выражающим абсолютно никаких эмоций, -
Если очищение мира от злодеев делает меня злодеем, то значит я самый злейший злодей из всех, которых вы когда-либо видели… Хотя я просто делаю мир… Лучше… - Картина исказилась в не самом добром оскале, после чего визитка резко оборвалась.
И наконец всё перенеслось в реальность. В реальность ли? Хьюго почесал ухо. Интересно, куда они идут? И долго ли им ещё идти? И кто все эти люди вокруг него? И что это за штука у него в кармашке? Столько вопросов, на которые он не может найти ответ вот так с ходу… Похоже, придется разбираться со всем постепенно.
- допустим гав: