Э3: Бегущие в лесу || Ликаны

С самого утра я почувствовал, что этот день будет странный. Ещё на утренней зарядке (которая перенеслась на день из-за нежелания вставать) я заметил странную суету на площадке. Нет, не такую, когда готовятся к приезду важного человека. В этот раз выглядело всё так, что все хотят свалить отсюда, потому что часть людей ходила со съёмочным оборудованием, которое чаще всего простаивало без дела. Можно списать на то, что скоро будет переезд и нам об этом сообщат… А сообщат ли? Может, ведущая готовит такой же сюрприз, как возвращение Swedish House Mafia на сцену?
Вечер тоже стал странным: люди вместе с собой увезли ещё весь вечерний свет (с которым можно было спокойно выходить на улицу в темноте), поэтому осталось крайне мало освящения. Ребята собрали небольшой костёр, так как обстановка была такой будто скоро что-то произойдёт. Неужели испытание посреди ночи под свет звёзд? Меня пугала сколько не сама ночь, а условия, которые даст Афина. Что этот человек мог придумать на испытание, проходящее в то время, когда спят люди от США до Австралии?
Чтобы не заснуть, я решил быстро послушать бодрящую музыку вместо стрёмных ночных звуков. Однако раздавшаяся сирена не позволила даже вставить наушники. Этот звук, как и в прошлые разы, давал понять, что надо собраться у амфитеатра… который, собственно, где? Ребята в спешке погасили костёр, поэтому почти ничего не было видно. Пришлось ориентироваться только на «вот там эта фигня должна быть».

Спойлер:

Дальше всё пошло быстро: внезапное объявление про бункер и ключ, спешка взять вещи со стола, первые убежавшие Ликаны… Я потратил время, чтобы разглядеть под фонариком выданную карту. Она выглядела так себе для ориентирования, но с компасом можно попробовать дойти.  Я стал быстро вспоминать как работает компас и ещё простоял время чтобы прибор показал нормально север. По итогу, я запоздал с выходом из лагеря, но зато выработал тактику.
- Если я попробую срезать по диагонали, то смогу дойти быстро до ключа, - разговор сам с собой немного успокаивал меня. Подумаешь, один по тёмному ночному лесу пойду? Время проявить себя индивидуально и доказать, что я тоже могу быть хорошим соперником!
При выходе я вспомнил про те таблетки, что успел украсть у медсестры (к своему стыду, я забыл напрочь её имя). Достав их из кармана водолазки, я разглядел упаковку. Похоже на стероиды, но надписи были стёрты, поэтому с трудом можно было прочитать название или рекомендации. Приняв одну таблетку для прилива сил, я почувствовал будто что-то меняется. То ли эффект плацебо, то ли ночной воздух, но мне хотелось бегать, прыгать и скакать.
Кстати, про ночной воздух: когда я вышел на одну из лесных протопанных троп, помимо звёзд, я заметил непривычную красную луну. Насколько помню, такой цвет возникает из-за преломления света, расположения к Земле, трали-вали, тыры-пыры. Будь Тодд рядом, он бы сразу рассказал всё как есть. Но научная сторона не вызывала интереса – я завороженно глядел на луну, которая будто ещё и увеличилась в размере. Особое небо Мистик-Фоллс? Возможно, но раньше я не замечал подобного за время проживания. Встряхнув головой, я закончил глядеть на небесный объект и отправился дальше до места срезки.

Какая луна красивая:

Путь предстоял непростой – если я хочу убыстрить путь, чтобы попытаться всех обогнать, то придётся идти вглубь леса. Ну, мне и так придётся это сделать, только сквозь деревья, высокую траву и прочие препятствия. Фонарик дал понять, что местность в данный момент проходима даже в той одежде, что я был. Да, я опять пошёл в повседневных шмотках и даже не подготовился, ну что поделать? Если б создатели хотели, то выдали всем ещё и комплект полевой одежды. Оправдан? Оправдан.
Я стал идти сквозь лес, подсвечивая себе что ждёт меня впереди. А впереди пока был просто лесок без плотного скопления. Обрадовавшись, я решил идти под музыку в ушах, раз путь позволяет. Если бы не одиночество, то так бы я не стал делать при людях.
Пока из кармана доставался старый телефон, я по случайности включил одну из песен. Кажется, Pendulum, но хотелось включить что-то другое.
- Ой, он опять свою шляпу включил! Он всё не перестанет.
- Извините, по ошибке включил… Стоп, что? – я резко огляделся по сторонам, чуть не уронив телефон на землю. Клянусь Faithless и их песнями, я точно слышал голоса недалеко от себя! Причём голоса как будто от одноклассников в школе! Их тут вообще быть не должно, какого чёрта?!
Так, спокойно, просто в голову резко пришло школьное воспоминание и из-за стресса стало казаться, что это наяву было. Да, точно, это всё объясняет!
- Объясни преимущества проведённой политики Джона Фицджеральда Кеннеди, Бенни.
- Я… я не приготовил конспект по теме…
- Ты не можешь объяснить своими словами? Я ошибалась насчёт твоих познаний по истории…
Так, погодите, какой конспект на шоу? Почему теперь был голос будто от учительницы истории? Вот сейчас реально становилось стрёмно. Это бурная фантазия? Галлюцинация? Проделки создателей? Последнее проверить легче всего.
- Хэй, прекратите крутить моменты из детства! – прокричал я назад, будто за мной ходила часть съёмочной группы. – И откуда вы достали моменты… где я…. проваливался…
Чем дальше я задумывался, тем меньше смысла имело происходящее. Ещё и голова стала побаливать… Всё, нужно собраться и отвлечься! Чаще всего эта тактика помогает, я использую её, если волнуюсь сильно или не хочу что-то вспоминать.
Похлопав себя по щекам, я двинулся дальше. Ветки стали больно щёлкать по всей верхней части тела, а я стал направлять мысли в другую сторону. Например, лето. Оно было прям очень хорошее в этом году. А почему?
- Оно было тёплое… но не жаркое… в самый раз… - дальше нужно было пройти сквозь траву примерно с мой рост, поэтому я стал одновременно говорить, светить путь и следить за ногами. – Ещё я отлично покупался… Как всегда, прочем… И на шоу записался удачно… Вот оно какое, наше лето…
- Хм, какое плохое сочинение, - в этот раз будто прямо под ухом раздался голос учительницы по литературе. – Скучно, сухо, без фантазии, будто по методичке… Ещё и куча орфографических ошибок…
- ААААА! – я заорал так, что распугал местных птиц поблизости. Какого чёрта?! Нет, какого чёрта?! Я схожу с ума?! Почему эти голоса такие реальные?! И почему они все связаны с ошибками?!
На этом моменте я почувствовал не страх, а тихую ярость. Всё, надо как можно быстрее пройти путь, найти ключ и добежать до хижины! Забив к чёрту на безопасность и осторожность, я ринулся резко вперёд. Бег через препятствия слабо помогал – я слышал то тут, то там эти сраные голоса, которые пытались напомнить какой же я никчёмный… Спасибо большое, мне хватило этапа с черепами, снова пытаетесь добиться нервного срыва?
Пиная всё и вся и пробираясь сквозь гущу леса, я добрёл внезапно до участка с мягкой почвой. Дальше начиналась болотная местность и впереди красовалась земля, покрытая по большей части водой. А ведь именно тут для меня скрыли ключ, судя по карте… Хорошо, что есть места, где можно пытаться перешагнуть, а именно проглядывающие участки суши и выглядывающие деревяшки. Я начал на цыпочках осторожно переступать местность, будто ходил пальцами по фортепиано.
- Ну кто так играет?! – передо мной будто возникла тень преподавателя из музыкальной школы. – Типичные детские ошибки с нотами!
Я чуть не потерял равновесие и бултыхнулся в мелкую воду. Отделался только промокшей обувью изнутри. Пофиг, ноги целы, фонарь цел, дойти смогу. Я смогу, смогу! Что это вообще такое? Может, побочка от стероидов? Не слышал ни про одно лекарство с такими эффектами, на секретную разработку не похоже.
Пройдя часть болота в насквозь промокшей обуви, я заметил ключ, висящий на верёвке с одной из веток. На словах звучит всё просто, да? Только ветка свисала прямо посреди водного участка, где, судя по понижению, должна быть глубина минимум по пояс. Взобраться на дерево не получится: я зашёл слишком далеко, а само дерево выглядело достаточно трухлявым. Если заберусь на него, то я его даже со своим весом сломаю, и ветка с ключом просто рухнут в воду.

Спойлер:

Осознав отсутствие выбора, я переложил всё из штанов в водолазку. Места в ней было мало, поэтому пришлось оставить в руках фонарь. Стрёмно идти с ним по воде (а вдруг уроню?), но без него я просто утону.
Только когда вода добралась до колен, я задумался о том, что проще было снять то, что может промокнуть. Болото есть болото и вода была илистой, оставляющей грязь на коже и одежде. Ничего, возьму быстро ключ – и пойду назад, путь до хижины я как-нибудь найду. Только чем ближе я был к ключу, тем больше он был похож на скрипичный…
- У тебя же нет таланта к музыке! Зачем ты пошёл туда?!
- Прекрати сейчас же импровизировать! Это просто какофония для ушей!
- Наверное, было ошибкой отправить тебя на фортепиано…
Голоса были нечёткие и я даже не мог сказать одному человеку они принадлежат или нескольким. Голова просто ныла, появилось чувство тошноты и головокружение… Пытаясь привести себя в чувство, я начал отмахиваться от мошек, похожие на ноты в нотном стане. Я уже в воде по пояс, до скрипичного ключа осталось пять шагов… четыре... три… два…
Решив не приближаться до конца, я вытянул руку и резко потянул на себя ключ. Ветка этого не выдержала и бултыхнулась в болотную воду, окатив меня брызгами. К чёрту это болото, ключ в руках, надо выбираться!
Выбираться? Мне уже страшно было двигаться куда-либо. Дело было не в боязни промокнуть насквозь и утопить всё своё. Дело было во всех этих глюках. Я один слышу эти слова, неподходящие местности? Может, они звучат только если я двигаюсь? Так, надо постоять немного… и всё пройдёт… всё устаканится…

- Ты чего стоишь на месте и ничего не делаешь?
Голоса не прекратились. Более того, я стал чётко слышать один знакомый, который знаю больше всего…
- Хватит оправдываться, что ты боишься ошибиться и сделать хуже! Сделай хоть что-нибудь!
Что это? Меня хотят мотивировать идти вперёд или пытаются напугать?
- Да кто так чинит?! Ты что, криворукий?! У тебя ошибки с координацией движения?!
Нет… Прекратите это! Это уже просто невыносимо! Я побежал сквозь болото к сухому месту, чтобы просохнуть. И чтобы этот голос уже исчез!
- От тебя никакого толку! Ты постоянно лежишь в комнате и слушаешь музыку! Не сын, а ошибка природы…
У выхода из воды я споткнулся об ветку и рухнул на мягкую землю. Благодаря этому я не получил серьёзных синяков и ушибов, но был весь заляпан грязью. Вставая, я увидел посреди воды и леса источник голоса. Того, кто активно меня сейчас ругал….
Моего отца.
Конечно же, отец подготовился к походу вглубь леса: на нём были непромокаемые куртка и штаны с множеством карманов, а также мощные сапоги, в которых можно и сквозь грязь, и сквозь реку. Лицо его было скрыто за капюшоном, но я чётко видел глаза, отсвечивающиеся красным от луны на небе. В руке он держал то ли фонарь, то ли швейцарский нож на все случаи жизни.

Страх визуализировался:

- Папа? – я запоздало понял кто передо мной. Но… откуда он тут? Всё как будто затихло и теперь я чётко слышал только речь отца:
- Ну что, опять пошёл в лес налегке? Это тебе не прогулка по парку, тут условия серьёзнее.
- Я знаю, я знаю… - я уже успел отряхнуться и прийти в себя, но всё ещё не верил в происходящее. Я даже не понимал как вести диалог сейчас… А вот отец знал.
- Всё ты знаешь, только не делаешь ничего, чтобы исправиться!
- Я ничего не делаю? – тут уже я немного разозлился. Для меня не было характерно злиться на родственников, но всё происходящее сделало меня агрессивнее. – Между прочим, я сюда прибыл, чтобы исправить прошлые проблемы!
- Ты серьёзно? – папа приближался ко мне. Под его ногами раздавались жуткие звуки, похожий больше на хруст, чем на хлюпание. – Ты понимаешь, что исправляя одни ошибки, ты создаёшь ошибки новые?
- Откуда тебе знать создаю или не создаю?
- Ты хотел найти новых друзей – ты их нашёл, но они тебе стали конкурентами, а не близкими людьми. Ты хотел проявить себя – ты сделал это только когда нервно сорвался в фотокабинке. На испытаниях ты просто никто и ничему новому ты не научишься, а старое делать не умеешь.
Папа уже выбрался из воды и грозно глядел на меня. Стоило просто убежать, скрыться, чтобы не было этого разговора. Я попытался это сделать, но…
- Опять уходишь от ответственности? – отец схватил меня за капюшон водолазки. Это было сделано так резко, что я завалился спиной на него. Мгновение – и меня развернули лицом к лицу.
- Как в нашей семье мог появиться такой, как ты? – папа держал меня за плечи, чтобы в этот раз я не мог никуда уйти. – У тебя ошибка на ошибке, ошибка на ошибке, ошибка на ошибке…
- Прекрати! – я уже начал просто умолять прекратить всё происходящее.
- И даже если тебя не станет, то твою смерть просто никто не заметит, - папа не сильно схватил меня за шею.
- Что… что ты задумал? – мне и так было не по себе, так ещё был риск стать задушенным.
- Как в этот раз оправдаешься? Как в этот раз ты объяснишь все свои ошибки? – папа начал меня поднимать над землёй, намереваясь оставить в лесу навсегда. Если я ничего не предприниму… и не скажу… то просто сдохну…

Спойлер:

- Ты говоришь… что я исправляю одни ошибки и совершаю новые… - я пытался говорить даже с рукой на шее, одновременно придумывая как выпутаться. – Ты забываешь… что я приехал не только из-за этого… Даже если я что-то делаю не так… То это не ошибка… Это опыт. Я хочу стать опытнее, я хочу что-то уметь, я хочу показать себя… Я не хочу быть ничтожеством! Я хочу доказать всем, что я тут не просто так! И что я тоже могу бороться за победу!
На последних словах, говоримых просто на вдохах, я достал телефон и вновь врубил музон оттуда, только уже на полную громкость. Естественно, такой шум шокирует любого, и папа не был исключением. От резкого звона в ушах он отпустил меня. Оставалось только убежать от него, найти хижину и скрыться!
Знал ли я куда бежать? Конечно нет, я уже забыл где я и где тот самый бункер. Оставалось только понадеяться на свою чуйку. Местность сменилась на более скалистую, поэтому надо перепрыгивать или обходить все больше валуны. Я на ходу достал фонарь, чтобы пытаться осветить землю, но тот успел сломаться за время взбучки с папой.
- Стой! Ты даже не ведаешь куда бежишь! – папа уже нагонял меня с желанием наказать меня за плохое поведение.
- Я сам вижу своё будущее, я знаю что меня будет ждать! – я швырнул фонарь назад со всей силы. Кажется, попал, но оглядываться на бегу я сейчас не мог.
И вновь я оказался на болоте. По сделанный вокруг мостам я точно мог сказать, что это другая местность. Значит, я точно бегу куда надо? А куда? Карта в кармане шорт оказалось мокрой – я забыл переложить её в водолазку. К сожалению, теперь карта стала нечитабельной, тем более когда ты пытаешься не остановиться.
- Откуда тебе знать про своё будущее? Ты даже не можешь разобраться с настоящим! – папа не отставал и бежал даже сквозь болото, а не по мосткам.
- Я понимаю в чём мои проблемы, значит я могу исправиться! – карту унесло ветром мне за спину. Надеюсь, она прилетела прямо в лицо.
Спустя время я увидел лесную тропу. Наконец свободное пространство, где можно спокойно бежать. Только была одна проблема.
- Я… сейчас… сдохну… - всего лишь одна остановка – и начинаешь чувствовать небывалую усталость. Долгий бег не прошёл даром – я просто не чувствовал ног под собой. Нужно срочно укрыться! Я спрятался за первое попавшееся бревно, надеясь, что папа просто убежит мимо. Но тот оказался не из глупых.
- Сынок, успокойся… Я перенервничал, ты перенервничал, можно поговорить спокойно… - внезапно раздался выстрел в воздух. Стоп, у него было ещё охотничье ружьё всё это время?
- Извини, случайно вышло, - судя по звуку перезарядки, отец был совсем рядом. Я попытался сдержать своё дыхание, но это не помогло – дуло было направлено прямо на меня.
- Ты даже без компаса не можешь по лесу пройти, а ты от меня пытаешься скрыться. Может, в этом и твоя ошибка, что ты выдумываешь свою реальность и хочешь по ней жить?
- Даже если я выдумываю всё… то я всё равно могу воплотить мечты в реальность! – я достал компас и быстро сунул его в дуло ружья. Это сделано было вовремя – когда я попытался отскочить от бревна и папы, раздался звук, похожий больше на мелкий взрыв чем на выстрел. Судя по крику папы, его задело даже сквозь слои одежды.
Получив новый приступ адреналина, я ринулся бежать по тропе вперёд. Что, думал, что без компаса я никуда не уйду? Тогда сам держи его! Даже без него я смогу найти хижину быстрее всех, смогу там укрыться быстрее всех! Я попаду в четвёрку, я точно попаду в четвёрку!
Все размышления о своей крутости и смелости прервал камень у возвышения. Я кубарем покатился вниз, как отделившиеся колесо от машины. Приземлившись на мягкий участок с травой, я почувствовал боль во всём теле. А ещё я увидел хижину прямо перед собой. Несмотря на боль, я должен добраться до этого чёртова укрытия! Взяв лежащую ветку, я стал дохрамывать до места назначения. Ключ уже был в руке и я намеревался открыть бункер, несмотря ни на что…

— Желаю всем удачи в лесу. Сегодня прекрасная погода для путешествий, — расплываясь от оптимизма, прощаюсь я со своей командой. Пусть она и вот-вот будет расформирована, едва ли я поведу себя как невоспитанное животное.


Сколько бы лес ни шуршал вокруг меня, сколько бы ни трещал ветками и ни выл птицами, меня это совершенно... уж простите за каламбур, не колыхало. Путь мне был известен, даже знаком – буквально несколько часов назад мы устраивали пеший тур недалеко отсюда с Лекс; навигация на местности также не была для меня чем-то новым. Сегодняшнее испытание грозило стать приятной прогулкой. Это не может не вызвать у меня легкую ухмылку, с которой я рассматриваю карту под светом фонаря. Вот большой старый дуб, что мы проходили, вот овражек, в который я чуть было не скатился, а вот и лесная опушка, где кругами растут грибы. Сейчас она радует ночными цветами, лучезарно встречающими меня. Будь они красивее, а я чуть чувствительнее, я бы может даже и растрогался от такой картины как самый последний гуманитарий. К сожалению, я первый. И меня привлекает только то, как свеж ночной воздух, как наполняет меня приятной, не избыточной энергией. Я даже не обращаю внимания на то, как давлю ногами шляпки грибов, через чьи круга мне проложен путь.

Лесная прохлада приятно лезет под куртку, игриво щекочет до мурашек, вызывая у меня короткий, но громкий смешок. А что смешного? – я оглядываюсь по сторонам, но все равно не вижу ничего смешного. Да, иногда даже умные люди могут чувствовать себя глупо из-за мелочей – я смущенно улыбаюсь сам себе, продолжая ежиться от мурашек.

На чем я остановился? Ах, да. Дуб. Большой и старый как пионеры-колонисты. Шершавый. Я касаюсь его ладонью, опираюсь, чтобы устроить себе минутную передышку. Вторая рука тянется к термосу на поясе, но касается ножа – я опускаю взгляд вниз. Он тоже со мной с самой прогулки с Лекс. Термос на другой стороне, пф-ф.

Совсем скоро мои руки начинает греть чашка с чаем, прогоняя мурашки прочь. Да уж, если я в чем-то и был грешен, так это в том, что мне всегда хочется окружать себя благами. Пусть даже и такими мелкими как кружка чая в ситуации, когда можно было обойтись и без нее. Гортань грел кипяток, а самодовольство – тот факт, что навряд ли любой другой участник мог позволить себе такую уютную остановку. Кто-нибудь им скажет, что стресс вызывает преждевременное старение? – я смешливо хмыкаю в кружку.

Но время чая вскоре подошло к концу. Я еще раз устремил взгляд вверх, на ветви дерева, приютившего меня. Ах, люблю такие ясени, как этот. Они до приятной одури гладкие.

Я снова смотрю вверх, на поддетый туманом овраг. А потом вниз, на карту. Буквы и обозначения на ней начинают размываться, из-за чего я даже приподнимаю очки и приближаю написанное прямо к носу, чтобы рассмотреть все детально.

А потом меня прерывает шорох.

Я тут же оборачиваюсь, не понимая, как такой звук мог быть таким громким. Или... когда вокруг стало так тихо?

Это была тень. Странная, непонятная, по колено высотой, она мелькнула лишь на мгновение, а после скрылась за деревьями. Что за..? – я опускаю очки обратно на нос и на несколько секунд торможу. Опять рогатые кролики? Животные никогда не были объектом моего интереса, но меня тянуло пойти следом. Я поднимаю глаза к своим рукам. Тодд? Нет-нет, все в порядке. Меня зовут Тодд Роберт Борман. Меня интересуют только буквы. Я держу себя в руках, иду к большому дереву и мне плевать на все, что происходит вокруг, потому что это все – постановочные...

Глупости.

Я поворачиваюсь вперёд и иду дальше, стараясь не думать об увиденном. Если я вернусь, если я пойду следом – какой из меня будет надежный рассказчик? Дятел начинает стучать по моим вискам в ритм сердцебиения. Где я? Овраг? Да, я отвлекся. Я в овраге. Я отвлекаюсь снова.

Потому что впереди снова пробежала эта тень.

Тодд? Тише, тише... Мне плевать на животных, пусть бегают, где вздумается. Я продолжаю выбираться из оврага по старой заросшей лестнице. Оказавшись на прямой земле, я опускаю взгляд к кронам деревьев, куда дальше уходит лестница, и чуть ежусь. Что за странная постройка. Может она, как и мост, хочет от меня каких-то ответов? Я стряхиваю с перил налипший на них мох в поисках викторианского курсива, пока краем глаза не замечаю тень. Свет. Оно белое. И уже касается моей ноги.

Я сжимаю перила до боли и замираю, парализованный, чувствуя запах мокрой, свалявшейся шерсти и прелой мочи. Мое лицо остается спокойным, сколько бы вонь не щекотала нос, не лезла в него с животной настойчивостью и желанием напомнить о себе. Такое невозможно подделать – я все равно не смотрю. А он все равно лезет, пробирается прямо в зону моей видимости.

Передо мной усаживается на ступеньку белый пёс. Он изъеден проплешинами, колтунами, слюнями – старостью. В своей приоткрытой беззубой пасти он держит одинокий шнурок, словно предлагая мне взять его. Ступени, сплетенные корнями деревьев и травой, под одеревеневшими ногами медленно приходят в движение. Наверх.

Спойлер:

— Т͈̩̮̉ӧ͎́͠д̢̬̈̐͋д̝̘̯̈́?̗͓̅̇̔ ̟̈Т͕̠̒̏ы̧͉͍̄̅ ̦̫̃̈д̭͎̓̂̎а̙̺̾͋̔в̪̹̐н̡̼̄о̖̜͗͝ͅ ̩͒́̋ͅн̥͉̲̈̾е̟̘̌̿̆ ̨͓̀̒͌н̛͓а̙͋в̨͉̬̽̎̑е̪͗щ͖̤̜̉а̪͓̐̈́л̖͑̋ ̪̘̈̒н̘̿а̞̺̘͐͑с̫̼̒̍͐.͍̱̇͒

Я молчу, смотря в глаза псу, пускающему слюну. Она стекает по шнурку, липнет к ступеням, подбирается к моим ногам, отчего у меня наконец находятся силы сделать шаг назад. Отступить и оступиться, падая с движущейся лестницы вниз. Последняя капля рациональности выбивается из меня с ударом о землю. На каменных от паники руках я пытаюсь подняться и вижу, как старый друг семьи уже сидит прямо передо мной. Болезненные пятна покрывают его морду в тех местах, где редкая шерсть оголяет кожу. Множественные дряхлые морщины описывают каждую складочку его тела, а каждый вздох отдается уставшим хрипом; он чахнет на глазах. Передо мной поздняя, пожухшая осень, уже припорошенная снегом, готовая отдаться мертвой зиме.

— М̛̯̗̘̔̉ы̜̩̔ ̘̺̦̅̍с̤̬͙̆̑к̤̏͐͘у̗̙̌͂̽͜ч̯̽а̬̪͑̎е̫̤̪͐̈м̳̀ ̨̠̌́п͚̬͑͗͊о̧̱͛̔ ̣̝̲̿͂т̼͔̹̌е̢̜͓̉б͍̭͙̋̕е̲̗̑.̣̪̤̽͑.̯͔̀.͈̄̒ ͓͕̯͐̆и̣̼͙̽̑͊ ̬͌т̟̀в͎̤̟͐о̙̓и̩̒̈м̝̼̓ ̯̈́у̨̘̚̚ͅл͚́͛ӹ͓̺́̽б̰̀̊̏к͖͊а̱͔͙͐̔͌м̲̹͇̿̚,͎͊͒ ̟̬̙̕Т̭͍̬̈́͝о͉̼̎͝д̺͚͍͑д̠͝.̱̳̓̕ — пес заходится кашлем, прикрывая глаза. — К͎̀̐̎а̡̞̥́̃̾к̯̆͌ ͔̏д̪̰̑а͜͝в͚̉н̞̐̔̏о̺̊̈́͘ ̖̲̲̎̈́̚т͔͝в͚̟̃о̨̹̟̓͊͆й̢͓̞̐ ͉̂с̻̈́м̢̍͛͑е̡̮̰̓͝х̝̮̝͒̔͂ ̹͉̩̒͠п̲̼̘͆̿ӗ͈̬͋ͅр̰͇̜͛е̞͖̫͐с̨̱̑͂͜т̳̓̈а̮͗͠л̲̿ ͍͖͆̀̐н̥͚͓͝ӓ̻̪́п̬̪̃͂о͖̬̮̌͒̚л͚̭̕ͅн̟͛̒̿я̛̹͎̻т͍̣̔̈̕ь̟͓̃̊ ̘̱͍͋н̨̘̤͊̏̄а̬͊̓ш̪̫͉͋͑̉ ̡͓͈̇̾д̲̲̦̈́̒о̤͉̒м̛̺̻̀́?͕̞̝͒̉

Это просто... Внутри все трясется как последний зелёный листик, упрямо не поддающийся осени. Снаружи движения остаются рваными, но четкими. Рука тянется к поясу. Это просто... наглость.

У пса добрые глаза, но они тянут не туда, куда я иду. Они больные, они слезятся, они светлеют от катаракты. Пес больше похож на приведение, чем на домочадца. Добрые глаза смотрят на то, как я достаю нож. Как ты вообще смеешь говорить мне такое?

Я бросаюсь на него с желанием разорвать эту старую мерзость на куски, до боли стискивая зубы. Тот же бросается от меня прочь, к корням большого дерева, пытается спрятаться там, но слишком поздно – мои руки настигают его и вытаскивают обратно. Пойманный зверь начинает визжать и отпираться, когда я обхватываю его рукой. Он царапает и рвет куртку, рубашку, кожу, сбивает с носа очки, в то время как я вгрызаюсь в его добрые глаза своим взглядом и втыкаю нож ему в брюхо. Я чувствую каждой клеточкой тела, как лезвие прорезает плоть и скользит по ребрам внутри, мы оба задыхаемся. Только я – от исступления, а он – от боли. Лезвие ползет вниз, словно молния, расстегивающая кожу, в которую одето это ненормальное существо. Это лишь костюм моего Бобика, не он сам. С пониманием этого мои плечи начинают дергаться в беззвучном смехе, пока на пальцы вываливаются маленькие органы. Они обжигают не хуже чашечки хорошего чая.

Я с облегчением выдыхаю в унисон с последним выдохом этого. Руки больше не сводит от напряжения, даже лестница уходит куда-то под землю – видимо, я все же разгадал ее загадку. Какое приятное чувство, когда что-то противное остается позади. Я с удовольствием отпускаю нож и сжимаю рукой мягкие, горячие кишки, они с хлюпами раздуваются между пальцами, склизкие и гладкие. Но что-то твердое заставляет меня перестать радоваться, когда второй рукой я начинаю гладить труп своей собаки по голове.

Жмурясь, я нащупываю рядом сбитые очки, возвращаю их на место и млею: на моих руках, пачкая белую рубашку алым, покоится не верный друг семьи, а выпотрошенный рогатый кролик. Ступор снова настигает меня, пришедший с непониманием. Взгляд бешено глядит на кишки, и я даже вытаскиваю их еще больше, чтобы убедиться в том, что это не механические внутренности. Никаких шестеренок, никаких проводов, даже выглядывающие кости отражают луну от крови, а не от металлического блеска. Что же делать?

Еще с минуту я сижу с еще теплым телом на руках, не зная что и думать, а после, как ужаленный, резво запихиваю его в корни того дерева, под которым он хотел спрятаться, утрамбовывая его со всеми рогами и вылезающими органами. Как неудобную улику. В процессе чувствую в земле что-то слишком твердое и сложное по форме для корня. А вот и награда за загадку – я снова непроизвольно и бесчувственно усмехаюсь, но на этот раз причина у меня точно есть. Паника больше не встает у меня комом в горле, остатки ярости стремительно дотлевают, а стыд... его я не чувствовал и в помине.

С абсолютно пустой головой я поднимаюсь на ноги с ключом в руках.

Спойлер:

Пройдя дуб, овраг и поляну, я дохожу до хижины. Лицо мое по обыкновению спокойно, и только проступающие желваки выдают во мне человека. Грязного, ободранного и залитого кровью, но человека. Я позволяю себе выдохнуть, достать сигарету и закурить прежде, чем вставить ключ в замочную скважину.

Тихоня ночь согнала солнце с небосклона, словно спешила занять самое комфортное место прямо над землёй. Теперь же космическая тьма наблюдает за нами своим огромным красным глазом под названием луна. Интересно, о чём она сейчас думает? Может она выбирает себе любимчика в Мистик Фоллс? А может ей это не интересно, и она следит за местной сумасшедшей кошатницей, живущей неподалёку? Но чем бы она не занималась, она должна знать - Ликаны самая классная компашка в мире! У нас есть шаловливая Квинси, молчаливый Шайенн, и даже новенький очкарик, который только притворяется человеком. И они все мне как семья. Наверное, странно так называть людей, с которыми у меня нет кровного родства. Но я всех-всех очень люблю. Даже новенького.

—А чем я вообще занимался? —я настолько засмотрелся на безграничное небо, что и забыл о сирене, которая била пару минут назад. Все уже успели разбежаться. И мне тоже стоило бы.
Фонарик и какая-то карта. Я карта, я карта, я карта! Хех, помните этот мультик? Я тоже не особо. Но, карта говорит, мне надо двигать прямо в тёмный непроходимый и страшный лес. Клянусь, ветки этих лысых уродливых деревьев словно зазывают меня. Иди к нам, Вилл! Мы тебя убьём, сожрём и выплюнем! Но фиг им! Меня так просто не возьмёшь!

Смелыми нерешительными шагами я направляюсь в пучину неизвестности. Но надо держать положительный настрой! По крайней мере хуже похищения инопланетянами уже не будет. Да и может ли преддверье неизбежной кончины пахнуть так сладко? Этот чарующий яблочный запах. Ах, ма всегда пекла яблочные пироги по утрам. Разумеется, мне не доставалось ни кусочка. Нет-нет! Не подумайте, просто она пекла их на продажу. И она всегда говорила, что если я возьму хоть кусочек, то...

Мурашки по всему телу. Вдох-выдох. Нет, не может же в этом лесу быть тупой выдумки для пугания шотландских детей. Всё это просто сказки! Нельзя просто так верить всякой ерунде. Это же стыдоба, Вилл. Надо заставить предков наконец-то гордиться мной!.. Колени всё ещё трясутся. Ни чуть не легче. Что я вообще сейчас делаю? Ищу ключ? —Кс-кс-кс, —не отзывается. Конечно, он же не кошка. Вилл, возьми себя в руки!

Я продолжил бродить по непроглядному огромному лесу. Я уже видел это дерево. Нет, оно стояло вот тут. Ааа! они все одинаковые! Вот был бы рядом Лекс, он бы давно меня вывел. Да даже с Фредди было бы хоть весело. А теперь один, как находка для серийного маньяка. Открыт для атаки всех неудач, что так любят валится мне на голову. Это же так нечестно! Почему мои друзья разбежались именно сейчас? Конечно, никто не хочет зависать с такой обузой. Но я бы постарался хоть как-то помочь, правда!

Шелест печальных листьев почти что эхом раздавался в моей лохматой голове. Они пытались нашептать мне свою угрюмую мелодию. Но я не говорю по-листье. А остальной лес был пуст, словно все его обитатели решили уехать на курорт именно в этот самый момент. Ни белочки, ни зайки, ни даже злого бурого медведя. Я никого, не вижу, ни слышу и не понимаю где я. В такие моменты чувствую себя потерянным. Словно весь мир меня ненавидит и избегает. Но я же ничего не сделал!!

Бесполезно. Надо двигаться дальше. Искать этот тупой ключ для тупого бункера. Ах, а ведь я как будто слышу чей-то азиатский плач. Я сошёл сума? Нет-нет, Вилл! Это же Хотару! И правда. она тут, рядом, прямо здесь! Какое счастье! —Тару! —я чуть ли не падаю из-за куста, в попытке встретить свою подругу.
Вздрагивая, она оборачивается в мою сторону. —Вилл! Ты меня так напугал. Тише, вдруг сейчас прибежит кровожадный они полакомится нашими косточками, —говорит в полу-шёпоте и прижимается ко мне.
Я обнимаю Хотару, она дрожит словно осиновый листочек. Или правильнее сказать сакуровый цветочек? —Что с тобой? Ты паникуешь больше обычного. Хех, даже для тебя это странно.
—Мне страшно, Вилл. Что, если мой онрё снова разбушевался? Тогда нам точно конец... —её заплаканные глаза смотрели прямо в душу. Было очень сложно не заплакать в ответ. Но я старался держаться. Сейчас Хотару нужен рядом кто-то сильный.
—Не знаю кто этот твой онрё. Но я любого на своём пути порвать готов.
—Неужели тебе совсем не страшно? Ох, этот смелый шотландский дух. Рядом с тобой я словно за каменными стенами прочной средневековой крепости. Даже самый страшный монстр не сможет оставить и трещинки, —спасибо за сравнение. Но я больше похожу на соломенный домик из сказки про трёх поросят…
—Да! И вообще я ничего не боюсь!.. И никого! —хотелось бы, чтобы это было правдой.
—Даже у самых прочных стен есть слабости. Будет жаль, если каменная кладка вдруг обрушится под натиском неизвестного врага. —насколько эта женщина может быть проницательной?

—Ну... Может быть... Есть кто-то, кого я с детства боюсь. Но это ещё ничего не значит! И вообще, забудь всё, что ты только что услышала! Я такого не говорил... —стыдливо смотрю в пол. Ещё не хватало получить порцию заслуженного смеха прямо в лицо.
—Как говорила моя мама, больше всего боятся стоит страха. Позволь узнать, что так тревожит твою смелую душу? Быть может, стенам нужна защита от непредвиденной атаки?
—Это глупо... —пробормотал я. Но отказать Тару было невозможно. Она могла уговорить меня на что угодно этими милыми аниме глазками, —Знаешь, есть эти бредовые истории... Ну, такие. Для детей, которые себя плохо ведут. У нас в Шотландии пугалка была следующая. Есть злая тётя. Её зовут Бин-Най. И, вроде бы ничего страшного. А ведь так и есть! Говорят, что она появляется у реки и моет одежду того, кто скоро умрёт. И я даже в детстве в это не верил! Потому что это полный бред!.. —вздох, —Но однажды я не нашёл свой свитер. И... Я весь день проплакал. Думал, что правда умру. И конечно же этот тупой свитер лежал у меня в комнате под кроватью!.. —ещё вздох, —Родители очень злились. Па меня тогда так сильно выпорол. Он сказал, что я не должен позволять ничему пугать меня. Особенно такой ерунде. Что ничего не сравниться с физической болью... Но мне так страшно... До сих пор... —и ещё вздох, —Я полное разочарование.


Я чувствую крепкие, но в то же время такие нежные объятия. Её рука касается моего бледного лица. Слёзы рвутся хлынуть всесносящим потоком. Но я держусь. Я не могу опозориться ещё больше.
—Вилл, мне так жаль это слышать. Ты не заслужил всего этого, понимаешь? Боятся это нормально. Я вот тоже боюсь почти всех японских легенд. Даже хороших. Помни, у тебя душа настоящего война. И, если этому войну нужна поддержка, я всегда готова быть рядом. —объятия продолжались. Было так приятно почувствовать себя любимым. Особенно в момент горькой слабости. Это настолько новое, неизведанное чувство. Сложно даже с чем-то сравнить. И я так рад. Но... —Вилл?
Хотару почувствовала как кровь тут же замёрзла леденящим холодом в моих жилах. Моя кожа принялась бледнеть ещё больше обычного, а на лице застыло беспомощное выражение непреодолимой паники. Она оборачивается и...

-Мой свитер? -уродливая ведьма стоит у берега непонятно откуда взявшийся реки. Её лицо... оно до ужаса изуродовано. Кожа стекает с обезображенного жизнью черепа. Открытый рот словно хочет что-то сказать, но лишь колеблется на ветру. А из-под этого месива плоти и когда-то человека на меня смотрит пара жёлтых, горящих пламенем неизбежной кончины, глаз. -Вилл, это же значит... -И самое ужасное. Бин-Най пришла не за мной. Она здесь за Хотару. Она же ни в чём не виновата!

Бин-Най:

На лице королевы гнили можно разглядеть кривую улыбку. Она начинает смеяться. Ржать во весь свой скрипучий мерзкий голос. Этот противный звук раздаётся эхом в моём бедном сердце. Теперь же чудище отбрасывает в сторону одежду и хромой походкой приближается к нам. Мне так страшно. Но я не могу позволить Хотару стать жертвой моих страхов. Я должен что-то сделать. Должен!

-Стой! -я отталкиваю подругу в сторону и иду на монстра. Кажется, сработало. Хех, да, я же… Укус кривых зубов впивается прямо в шею. Я чувствую, как острые когти начинают разрывать мою нежную плоть. Как больно! Нет! Только не так! Нет! Чудище продолжает обгладывать меня. Острая боль раздаётся почти в каждой частичке моего тела. Я кричу, плачу и молю о пощаде, пока полностью не теряю сознание. Я пытаюсь держаться, но вот чёрный экран и конец моего путешествия. Кажется, я умер...

Меня разбудил лишь пронзительный крик Хотару.

-Остановить съёмки! Повторяю! Остановить съёмки! -вбегает уже забытая всеми зеленовласая девочка.


 Повсюду тут же включаются прожекторы. Другие ликаны выходят из-за картонных декораций леса. Никто ничего не понимает, а Хотару лишь горько скорбит. Но вот же я! Целый, здоровый и прозрачный? Стоп, я и в правду стал?.. —Призраком?
—А? —подруга поднимает голову, —Вилл? —она поднимается с колен и пытается меня обнять. Но ничего не выходит. Теперь же мы из разных миров.


—Хотару, ты с кем разговариваешь? —спрашивает Бен.
—Очевидно, у неё шок после случившегося. Хотару, нам всем будет не хватать Вилла. Но, увы, костёр его жизни окончательно потух, —отвечает Йенн.
—Но! Он же тут! Вы его не видите? Нет-нет! Он правда ещё с нами! Правда! —Тару указывает остальным ликанам на меня.  
Майли её приобнимает, —Тише-тише, всё хорошо. Я понимаю, сложно это пережить. Но, уверена, Виллу сейчас хорошо там, на небесах.


—А вот и не на небесах! —я пытаюсь дотронуться до каждого из расстроенной группы. Но меня не видят и не замечают. Лишь Тару не сводит свой печальный взгляд с моих отчаянных попыток достучаться до друзей, —Бесполезно! Я мёртв! —больше и нечего сказать. И теперь все грустят из-за меня. Как всегда, всё испортил…
 
Траур продлился какое-то время, а потом всех отвезли к домикам. Теперь Хотару грустно сидит на своей кровати. В полном одиночестве. Ей сейчас очень нужен кто-то рядом. —Тару… —я виновато парю позади неё. Никогда не думал, что стану призраком настолько скоро. Да кого я обманываю? Всегда знал.

—Вилл, они мне не верят, представляешь? Но ты же жив! Быть может и не совсем в привычном понимании. Но твой дух здесь, со мной. —она обнимает собственные колени.
—Да, ну. Вон, Фредди до сих пор пытается меня найти с помощью какой-то странной штуковины. Ох уж этот мальчишка.
—Техникой тут не поможешь… Я просто знаю, что твоя душа рядом. Я чувствую эту беззаботную энергию. Чувствую это желание познавать окружающих. Ты тут.
—Хех, ты и правда это всё чувствуешь? —с сомнением произнёс я.
—Конечно же! Я никогда не встречала кого-то настолько доброго и открытого окружающим. Я бы никогда не смогла так легко разговаривать с людьми. А это, как будто твоя стихия. Как же я рада знать, что рядом со мной есть кто-то настолько готовый принимать риски. Мне это всегда сложно давалось.
—Ты правда так думаешь? —неужели Хотару и правда так хорошо ко мне относится?
—Словами не передать, что я о тебе думаю. И я заставлю всех это увидеть. Вот поверишь, завтра, на твоих похоронах все узнают, насколько ты потрясающий.
—Хотелось бы верить… —они ведь даже не знают, что я всё ещё здесь. Но слова Тару. Они были настолько тёплыми и искренними. Неужели кто-то готов правда бороться за моё хорошее имя, даже, если все будут крутить у виска? Это так… приятно.
 
Наступило мрачное утро следующего дня. Было принято решение похоронить меня на местном кладбище. Теперь же этот жуткий городишка мог насладиться моим жалкими останками. Не знаю, буду ли я призраком навсегда. Или когда-нибудь испарюсь вместе с последними воспоминаниями. Но у этого были и свои плюсы. Никто, кроме Хотару меня не слышит и не видит. А значит, могу делать, что захочу. Полная свобода!


Я парил над церемонией собственных похорон. Было очень странно видеть, как все собираются у твоей могилы. —Смотри как вырядились, —я приспускаюсь, чтобы призрачно пихнуть Тару в бок. Все и правда были в чёрных одеяниях. Могли бы и узнать, что чёрный я не особо люблю.
—Вилл, тише. Прояви уважение. —Хотару шепчет, оглядываясь по сторонам.
—Пф, подумаешь. Посмотри, как все грустят. Квинси даже костюм надела. Очевидно, платье пошло бы ей лучше. А эти зелёные ногти так странно смотрятся. И вообще у неё фигура будто у мужика. Ты когда-нибудь замечала?
—Вилл. —недовольно шепнула подруга.
—Фред вон тоже грустит. А ведь обычно всегда весёлый и гиперактивный. Где сейчас всё это веселье? Зато Шайенн хорошо вписался со своей угрюмой мордой. Ему бы могильщиком работать. Правда.
—Вилл, я понимаю, ты умер. Но это не…
—А Бен так из жёлтого и не вылез. Солнечный мальчик среди чёрных туч. Я бы умер со стыда, если бы так заявился на чьи-то похороны. Хотя он так хорошо сочетается с ядовито-зелёной башкой Лекса. Я, конечно, тоже нестриженный, но такая шевелюра на парне смотрится так глупо.
—Вилл!
—А вон Майли сидит, молится. Хех, даже тут не может оставить своё маленькое хобби. А тот новый парень вообще меня не знает. Что он тут забыл? Зато Том вернулся. Видимо заскучал по старой команде, сжалился и припёрся. 
—Да заткнись ты! —Хотару встала с места и принялась недовольно смотреть в моё улыбчивое призрачное лицо. Теперь же все на нас смотрели, ой-ёй.
 
—Спокойно, меня они всё равно не видят. —я никогда не был так уверен в своих словах.
—Ты что-то сказал? —недовольный Шайенн смотрел прямо мне в душу как и другие ликаны. Сковывающие чувство неловкости зародилось в моей груди.
—Так вы меня всё-таки видите? —я смотрю на своё призрачное тело и… Я не призрак! Но Хотару теперь парит над землёй! Но!
—Разве ты не помнишь, что произошло на самом деле? —спросил Том.
—В ту ночь нашли изуродованное тело Хотару! А ты стоял и трясся как настоящий трус! —принялся верещать Фред.
—А теперь смеешь про нас такое говорить, —Лекс присоединился к порицанию.



Сейчас играет: M. T. and Tulip


—Пошёл наxyй Вилл! Worst похороны ever! —Квинси показывает мне средний палец. А затем бросает разочарованный взгляд, после чего отворачивается и растворяется словно призрак.
—Но я не! Квинси, стой! —я пытаюсь её остановить, но слишком поздно.
—Боюсь, даже бог не спасёт твою заблудшую душу. Гордыня вшита в твоё ничтожное сердце. —теперь же Майли бросает этот разочарованный взгляд и растворяется прямо как видение.
—Нет, во мне нет гордыни! Нисколечко! —но слишком поздно,
—Эти земли осквернили тысячи бледнолицых. Но поздравляю. Каким-то образом ты превзошёл их всех. —Шайенн присоединяется к клубу ушедших.
—Но я же! Нет! —от Йенна этот взгляд чувствуется ещё больнее.
—Знала бы, что ты такой мудак, никогда бы не отдала свой свитер. Пока, придурок. —ещё один средний палец и Лекс тоже не с нами.
—Но! —едкий вкус отчаянья. Так сложно выговорить и слово в своё оправдание.
—Ты должен был защищать её! А вместо этого ведёшь себя как полный дебил! Я думал, леприконы должны дарить удачу, а не слёзы! —заплаканный Фред растворился.
—Но. —неужели я настолько плох?
—Знал бы, что ты настолько мудак, давно вдарил по твоему носищу, —и Том.
—Но… —один за одним, все меня оскорбляют.
—Мы не были близко знакомы. Похоже, мне крайне повезло. —очкастый новичок тоже испаряется из этого места.
—… —слов не осталось. Лишь трясущиеся руки, жгучие ощущение стыда и маленькие слёзы, текущие из моих глаз. —Хотару… —осталась лишь она. Но я уже вижу этот взгляд.
—Я же просила остановится. Все были в тебе разочарованы. Но я верила, что в тебе живёт та смелость и любовь. Но, похоже, мой онрё ослепил меня. Не было никаких крепких стен. Лишь жалкая лачуга, что обманом заманила меня. Прощай, Вилл, —словно ложный оазис, призрак когда-то моей подруги оставил меня в одиночестве. Неужели я обманул её? Не смог дать того, что она ожидала? Я…

Я чувствую, как чья-то огромная рука падает мне на плечо, —Па? —нет! Только не перед ним!
—Позорище. Я всегда знал, что наш род закончится на тебе. —он толкает меня на землю и исчезает, как и все до этого. Но вместе с ними исчезает всё. Трава, облака, деревья, смысл моего существования. Теперь же я лежу в тёмном пустом пространстве, словно жалкий червяк. Но я же не заслужил… Я заслужи. Я заслужил каждую секунду этой непреодолимой агонии. И теперь лишь злобный смех Бин-Най составляет мне компанию. Я дал своим страхам управлять мной. Я показал, что я ужасный друг. Я… хочу сдохнуть.

Внезапно, я ощущаю вкус земли во рту. Я пытаюсь привстать. Трогаю своё лицо. Из носа пошла кровь. Я… Это было не по-настоящему? Я просто потерял сознание?? С трудом я поднимаюсь. Даже сейчас я побит жизнью. Уничтожен своей же слабостью. Унижен своим существованием… Тяжких вздох. Нельзя никому дать меня увидеть. Нельзя! Я снова всё испорчу! Я снова… слышу плач Хотару? Она где-то рядом. Нет, я ей не помогу. Она снова разочаруется. Снова… покинет меня. Надо найти ключ. Надо убираться отсюда.

Общая музыка для атмосферы:

Целый день атмосфера на площадке была какая-то странная. Если я правильно поняла расписание, то сегодня должно быть испытание. Но целый день, будто ничего происходило. Про нас как-будто забыли. Только ближе вечером, мы заметили, что съемочная группа начинает собирать вещи и куда-то уезжает. Казалось бы, нам тоже нужно собраться и уехать вместе с ними. Но нет. Никто ничего не сказал. Поэтому, нам  оставалось только ждать... Когда солнце зашло за горизонт, а в небе начала светить жуткая красная луна, раздалась сирена. Ох, походу сегодня будет ночное испытание. Надеюсь, что не придётся бегать по лесу. Думала я в тот момент. Как же сильно ошибалась. Бегать придётся много. Так как у нас на этот раз гонка. И не просто, а гонка где каждый был сам за себя. Услышав это, кто-то сразу убежал в лес, быстро схватив вещи. С кем-то я ещё успела нормально попрощаться. Но уходить, в лес я пока не спешила. Если мы переезжаем, то надо было взять свои вещи, хотя бы. Ну и переодеться. Я больше не планирую бегать по ночному лесу в лёгкой рубашке и платье. К тому же, не май месяц. Ночью на улице, очень холодно. Особенно тут, из-за этого тумана.

В домике я смогла нормально осмотреть карту, при свете фонарика, и проработать свой маршрут. Хотя, если честно, не знаю, на что я рассчитываю. Я не знаю хорошо лес, а ходить в ночи в тумане и что-то выискивать такое себе занятие.Так к тому же, надо не только найти это убежище, но и ключ к нему. Из меня всё же плохой следопыт. Но если финиш, где-то тут возле болот, если верить карте. То ключ может быть где-то вооооот здесь. Обвела я пальцем большой участок леса. Хм. А тут на карте речка изображена и холм. А это случайно, не те места, где мы бегали на прошлом испытании? Скорее всего. Но сейчас, не думаю, что есть смысл над этим ломать голову. Все остальные уже убежали в темноту, что даже их фонарей не видно. Надо поспешить, а то приду последней.

Луч фонаря, будто разрезал темноту, освещая путь. Но света, всё равно, было мало. Хватало чисто, что бы не спотыкаться о камни и корни. Я каждый десять шагов, проверяла свой маршрут, но даже так, не была уверена, что иду в правильном направлении. Лес и лес. Только ночью, он сильно напоминает лес из Белоснежки, когда та убегала от колдуньи в самом начале. Каждая дерево, было похоже на монстра. От каждого шума и шороха душа уходила в пятки. И сейчас рядом не было товарищей, для душевного спокойствия. Никто не защитит и не утешит. Ты здесь, Майли, одна. И должна победить.

Вскоре я заметила, что деревья будто изменились. На них не было листвы. И они уже реально были искорёжены. Осветив местность по лучше, я поняла, что здесь недавно был пожар. Скорее всего тот самый, который тушили на днях. И я только сейчас поняла, что так и не поинтересовалась этим моментом. Что тут горело? Из-за чего произошёл пожар?  Надо будет потом поинтересоваться, если конечно вообще смогу добраться до финиша. Бродя по месту пожара, я заметила, что тут отлично видно кровавую луну. Интересно, если я начну танцевать, то сюда прибежит Джекалоп? Или что там говорил Томми? Точно помню, про полнолуние. Интересно, а продюсеры прямо запланировали, как-то, что сегодня будет кровавое полнолуние или это просто совпадение?

Мёртвый лес:

Вдруг моё зрение, в этом мёртвом лесе, привлёк внимание кое-что не обычное. Маленький островок жизни. Буквально. В рядом протекающем реке, на небольшом возвышение выросло дерево. Но самое главное, прямо у подножия дерева был какой-то ларец. О чудо! Неужели я так легко нашла этот заветный ключ? Или там может быть какая-то подсказка? В любом случае, это необходимо проверить. Речка была не очень глубокой, да и можно было аккуратно пройти пройтись по камням. Так я не намочу свои кроссовки. Подойдя поближе, я смогла получше рассмотреть это место. Это дерево, смогло выжить, в этом пожаре благодаря реке. Но при этом, тут среди камней, трудно было расти, но оно всё равно цепляется за жизнь. Я зачем-то погладило дерево. Мол говоря «Молодец». И только сейчас заметила, что рядом так же был череп козла. Зачем продюсеры его сюда поставили? Для атмосферы?  Ладно, нет смысла думать о антуражных реквизитах. Я взяла шкатулку в руки и стала его рассматривать.  На крышке шкатулки, было изображено красивое дерево, с падающими листьями. Хотя стоп. Если приглядеться, то листья больше похожи на человеческие черепа. А вот эти ветки, больше напоминают висельника. Ну и жуть. У авторов странное чувство юмора, конечно.

Шкатулка:

Открыв ларец вдруг заиграла приятная тихая музыка. Оо. Это была музыкальная шкатулка. Забавно. Я посмотрела во внутрь и обнаружила, под крышкой небольшой ключик, приклеенный к скотчу.
-Есть. – Обрадовалась я, забирая себе ключ. Половина дело сделано, осталось только добраться до... Тут резко я услышала голоса. Множество голосов, будто в голове начали шептать мне какую-то песню


Тише, _тише
Прячьтесь по норкам, как мыши _мыши


Всё это время, рядом лежащий череп начал дрожать, а из под него начала вытекать какая-то непонятная чёрная субстанция. Ошарашенная этим, я сделала несколько шагов назад.

Ведь всем известно, что вскоре _вскоре
Радость на веки умрёт _умрёт


Чёрная субстанция начала бугриться, а череп постепенно подниматься. Не понимая что тут происходит, я начала отходить спиной всё дальше. Но нога соскользнула с мокрого камня и я болезненно упала на спину.

Сон без грёз _грёз
Вечный анабиоз _{анабиоз}
Ждёт когда Король к власти придёт _придёт


Теперь этот чёрный ихор, начал стекать бесконечным потоком с дерева, большими комками падая на землю. Он начал стекаться в одной точки, под черепом, становясь всё больше и больше. Я не могла пошевелиться. Руки и ноги дрожали, они были будто ватными.

Тихо _тихо
К нам подбирается лихо _лихо

Сгусток чёрный слизи стал ростом где-то метр. И в этот момент глазницы на черепе, вдруг зажглись красным пламенем. А из самого черепа, начали исходить какие-то чудовищные  звуки и рычания. В этот момент я осознала. Я не хочу, находиться здесь, когда эта тварь окончательно пробудиться. Оцепенение, как рукой сдуло. Я шаркая руками и ногами по мокрой земле, смогла встать и побежать, прочь отсюда. Но музыка и песня, никак не отдалялись от меня.

Ты не заметишь как быстро _быстро
Страх возрастёт до небес _небес

Я не смогла далеко убежать, так как в темноте не заметила какой-то корень. Я споткнулась об него и куда-то провалилась. Через секунду придя в себя, я осознала, что это какой-то глубокий овраг. Что же, тут хотя бы можно спрятаться от этого монстра. Надеюсь. Как минимум убежать, у меня, видимо не получиться. Так как звуки становились всё громче и яростнее. Выглянув из своего укрытия, я увидела, как череп начал вытягиваться в вверх, образуя длинную шею, а из боков сгустка, стали появляться острые паучьи лапы.

Будет рад _рад
Король Небытия _{Небытия}
Когда светлым днём придёт конец. _Конец.


Песня вместе с музыкой умолкли, а эта чудище завершило свою трансформацию. Большое двухметровое существо из слизи, напоминающего паука, но вместо головы был тот самый череп козла. Чьи глазницы горели красным, адским, огнём. Существо крутило головой, явно выискивая себе жертву.

Чудище:

-Интерееесно... – Вдруг услышала я, медленный скрипучий голос этого монстра. Проклятие, надо срочно выключить фонарик, а то он меня сразу заметит. Минуточку. Где фонарик?! Тут я осознала, что выронила его, когда упала в реке. И сейчас он лежит там, освещая округу. Явно сигнализируя о том, что тут кто-то есть рядом.

-Я-яя зннаааюю, тыыы где-тоооо здееессь. – Прошептала тварь, и в этот момент я услышала какой-то звук разбившегося стекла. И свет, за моей спиной пропал. Чудище сломала фонарь. А затем, случилось страшное. Оно явно начала приближаться в мою сторону. Я слышала какие-то хлюпающие звуки и его тяжёлое дыхание. Они были всё ближе и ближе. Не зная что делать, я свернулась калачиком, в моём маленьком убежище и закрыла рот руками. Стараясь даже не дышать.

Звуки были всё ближе и ближе. Оно уже был на краю моего оврага. Капли чёрной субстанции падали в нескольких сантиметрах от меня. А я даже не решалась пошевелиться.

-Гдееее жеее тыыы? – Прошептал оно, мотая своей головой. У меня было чувство, что оно знала где я. Просто играется со мной. Как родитель, который играет со своими маленьким ребёнком в прятки. Оно меня точно сейчас найдёт. Ещё секунда, и оно просто меня сожрёт. Или что оно там собирается делать? Даже думать страшно.
Вдруг откуда-то из леса раздался звук. Это ворон каркая куда-то улетает. Чудище на это среагировало моментально и помчалось в погоню за птицей. В глубину леса. Я ещё где-то с минуты не могла нормально пошевелиться. Боясь, что оно вернётся. Но вроде бы, ничего больше не происходило. Что это, чёрт возьми, было?!  Это то самое зло, о котором говорила Хотару? Как там его? Онрё? Они? Не знаю. Но это точно, было что-то демоническое. Так.  Мне срочно надо успокоиться.

Я достала из рюкзака пачку сигарет и зажигалку. И нервно, даже не с первого раза, зажгла сигарету. Фуух. Сигареты помогали успокоиться. Всё это время, я скрывала что курю. Стараясь даже под камеры не попасть. Благо, курила я не часто. Как правило, одну сигарету в день, перед сном. Что бы запаха из-за рта не было. Никто про это не  знает, кроме моих подруг. Естественно, ведь это  они и научили меня курить. Так. Надо что-то делать. Эта тварь всё ещё где-то ходит. И что же мне делать? Ну выбора, видимо особо не остаётся. Мне всё ещё нужно добраться, до убежища. Только теперь тут ещё это адское отродье, будет гулять.

Я стала тихо пробираться, по выжженному лесу в темноте. Хорошо, что красная луна, освещало немного пространство, благодаря чему  я хоть что-то могла видеть. Как минимум, смогу увидеть огромный овраг и не упасть туда. Как минимум, на этот раз. Ища дорогу, я всё продолжала думать, что этот был за чудище такое? Вряд ли я смогла себе надумать ВОТ ЭТО? Так что это был какой-то демон? Так они на самом деле существуют? А что если, он ещё на кого-то нападёт? Минуточку. А почему он вообще вылез? Вряд ли он был запечатан в той шкатулке. Там и печатей никаких не было и замков. Значит, он просто ждал там в засаде? Или просто спал?
Под такими размышлениями я и вернулась на участок леса, который не затронул пожар. Сильно щурясь, я пыталась разглядеть стрелку компаса. Вдруг резко из кустов вылетела ворона, громко каркая. От страха, я подпрыгнула и упала на пятую точку. Тупая птица. Та улетела уже куда-то на дерево, продолжая каркать. Чертыхаясь, я медленно встала на ноги и начала отряхиваться. А ворона сверху всё продолжала каркать. Будто смеясь надо мной.

-А ну заткнись! – Крикнула я в сторону птицы, намереваясь кинуть в неё камень. Но в этот момент я замерла сильно побледнев. Демон был на этом дереве. Его тонкие паучьи ноги цеплялись за ветки дерева. Ворона, которая продолжала каркать, отчаянно пыталась вырваться из его слизистого тела, но только глубже погружалась. А череп козла, с его светящимися глазницами, смотрели прямо на меня. Мы смотрели молча друг на друга, не предпринимая никаких действий. Я от страха, что-то сделать. Оно, скорее всего, из-за любопытство.  И только карканье вороны, звучал в этом ночном лесу. Но и он вскоре прекратился.

-Нааааашёёёёёёл. – Тихо прошептала тварь, в голосе которого, явно звучали нотки издевательства.
Поняв это, я попыталась убежать, но тварь оказалась быстрее. Спрыгнув на меня, он прижал меня к земле. Чёрная слизь сковала моё тело, из-за чего я не могла нормально пошевелиться.

-Я нашёёёёёл тееебяяя, Мааааайлииии... 
Боже, оно что, знает моё имя? Откуда? Хотя нет. Не об этом надо сейчас думать. Необходимо придумать, как отсюда сбежать. Я отчаянно, пыталась пошевелиться, но ничего не выходило. Видимо, меня ждёт судьба этой вороны. Что оно со мной сделает? Сожрёт? Выпьет мою душу? Или что похуже?

-Я даааавннооо тебя ищуууу... – Продолжало оно говорить, нависая надо мной. Эти горящие адским пламенем глаза, были всего лишь нескольких сантиметров от моего лица. И смотрели, будто в самую душу. В этот момент, я поняла, что могу немного шевелить левой рукой. У меня был шанс! Надо только, дотянуться до рюкзака.

-Вееееечнооо обманыыыывающщаая всеееех. Сееееемьююю. Друууузеееееей. Сеееббяяяя.
А оно, оказывается, любит поболтать. Стоит воспользоваться этим, чтобы выиграть время. Мне каждая секунда сейчас нужна.

-Чт... Что, ты собираешься со мной сделать? – Пробормотала я, параллельно шерудя рукой возле рюкзака. Если он поймёт, что я собираюсь сделать, мне конец.

-Оооо... Нииичееегггооо страаашнооогоооо... Повеееерь мнеееее. кхе-кхее кхеее. – В конце, он будто засмеялся или закашлял,  а может быть и всё сразу. Трудно было понять. Но оно продолжило говорить. – Яяяяя всееееегооо лииииишь, преееедлааааагаааюю дружбуууу...


Что? Дружбу? Я не понимаю. – Озвучила я первые свои мысли, на секунду, даже остановившись тянуться рукой.
-Даааааа. Веееедь. Мыыыы таааааак, похоооооожиииии...


Ещё чуть-чуть, у меня почти получилось. Всего лишь пару сантиметров, не хватает, что схватиться полной рукой.
-Тыыыыыы стаааанеееееешь, отлиииииичныыыыыым, моииииим... Другом.


ЕСТЬ! У меня получилось! Осталось, теперь самое трудное. Сейчас я либо, смогу убежать либо сгину. Сейчас или никогда!

-Таааааак чтооо тыыыы думаеееешь, о моёёёём предлоооожееееенииии?


-Я даже не знаю, может... ПОДРУЖИСЬ С ЭТИМ?! – Злобно прошипела я и ткнула ему электрошовую дубинку, туда, где предположила, находиться голова.

Флешбек. Захват Флагов пишет:Где-то вдалеке послышался треск тока, от чего Томми оглянулся на звук, надеясь, что это не его сокомандники пали под действием оружия, а, например, очередная стая волков. Вдруг до него дошло осознание, что свою дубинку он уронил где-то в кустах. теперь его цель было найти свое оружие. Но почти сразу же нашёл флаг, забыв про своё орудие. Но я смогла найти, куда он уронил его. Посчитав, что шокер мне может ещё пригодиться я спрятала его от чужих глаз. Хотя, уверена, что камеры зафиксировали этот момент. Но никто мне ничего сказал. Значит, всё было нормально. Всё было в рамках шоу.

Чудище заорало, будто ток реально наносит ему боль. Слизь начала пузыриться и лопаться, будто от сильного нагревания. Из-за этого его целостность сильно пошатнулась. Несколько ног лопнули и он упал на бок. Я пользуясь момент, встала и побежала куда глаза глядят, даже не думая оборачиваться.

-Этоооо ещёё не коне_еец.... – Голос демона будто раздался в моём голове, но я старалась не обращать на это внимание. И продолжала всё бежать и бежать. Не оглядываясь.

Я не знаю, сколько бежала, но знаю точно, что лёгкие у меня просто горели. Я постоянно кашляла. Пока в итоге, от перенапряжение меня не вырвало. Проклятие. Даже воды нет, что бы всё запить. Но, хотя бы я жива. Демон, видимо, решил не преследовать меня. Не знаю, толи ему наскучило. То ли ему надо было восстановиться, после такого удара. Так. А где я вообще? И куда бежала? Я начала озираться по сторонам. Точно. Я же на шоу. И у нас тут гонка. Совсем из головы вылетело, со всей этой бесовщиной.  Не дай бог, я ещё последней прибегу. После всего такого... А надо мне предупреждать остальных? Меня не посчитают, сумасшедшей или просто трусихой? Ну Хотару, наверняка мне поверит. А остальные? Не знаю. Есть только один способ узнать. Но для для начала, надо дойти до финиша. Я снова достала карту и компас и, пытаясь поймать толики света, пошла куда-то в сторону финиша. И вот, спустя несколько минут моих блужданий, я смогла увидеть какой-то домик. Видимо, это и был тот проклятый финиш.

Сколько же времени я убила, что бы отвязаться от Фредди и намазать туалеты маслом, а оттуда уехала даже съемочная группа. Пустая трата времени и ресурсов. Тьфу.
Еще и испытание опять в ночь,  хотя для ночи довольно светло. Кроваво-светло, я бы сказала. Ловлю себя на мысли, что впервые за все свое время пребывания тут я ощущаю себя не в своей тарелке… Скорее даже на раскаленной сковороде, с ярко-красным индикатором жара посередине…
Ладно, я слишком много думаю о небе. Будто эта луна имеет значение. Что важно, так это найти ключи. Видимо, очередная лагерная забава, если конечно Афина не подольет масла в огонь и не выпустит на нас каких-нибудь упырей-доберманов, бобров-зомби или медведей-насильников… После тех пауков я готов к появлению любого урода на своем пути.
- Бай-бай, стая! - отдал я честь остальным Ликанам, но скорее с долей издевки. Раз мест в хижине четыре, то как минимум троих я увижу живыми еще. Образно говоря, конечно. Вряд ли кому-то дадут умереть на реалити-шоу.
Ребята меня проигнорировали и уже разбежались кто куда, но и не сильно меня это волновало. Честно говоря, я даже смог вздохнуть полной грудью наконец. На прошлом испытании меня Шайенн держал на поводке словно собачку, так что здорово в качестве разнообразия походить самой по себе. Я не могла не сдержать улыбки, даже не смотря на то, что лесная чаща в кроваво-лунном свете будто бы и не располагала даже к намекам на хорошее настроение.
Но меня так просто не запугать. Подумаешь, покопаться в грязи немножко. Ногти подкрашу после всего этого, я не брезгливая.
Впрочем, я не Квинси, если буду просто бездумно копаться в кустах. Нужно мыслить масштабнее.
А именно загасить остальных.
Смотря на выданную нам карту, я слабо понимаю как ей следовать. Бумажные карты для старых людей. Однако план созрел быстро; понаставить ловушек в нескольких частях леса, отметить их на карте, что бы самой туда не угодить, а потом уже спокойно искать ключи, пока Бенни сидит в яме, Хотару висит вниз головой на ветке, подвязанная к ней ногами, а Майли пытается вытащить голову из плотины бобров.
Но это все фантазии, потому что ставить ловушки я не умею. Но оставить пару подлянок все же смогу. Будет и смешно, и полезно!
Увидев кривое и жуткое дерево, я подумал, что вот с него и можно начать подготовку к ночному пранку.
Только вот…
В глазах резко зарябило. Я моргаю. Рябь не уходит.
Но я еще молода, что бы такое происходило.

Спойлер:

Моргаю все быстрее. Рябь проходит. Я наконец-то иду к дереву, но чем ближе я подхожу, тем дальше оно удаляется. Я уже начинаю бежать за ним, колыхая опавшие листья на земле. Их всегда тут было так много? Складывалось ощущение, что чем быстрее я бегу, тем больше листьев поднимается и начинает вращаться вокруг меня, словно ураган. Все сильнее и сильнее. Настолько сильно, что я уже ничего не вижу, кроме этого осеннего покрова.
Зато слышу крики. И ощущаю, что меня что-то удержало. Будто какие-то ремни, но я не вижу ничего. Листья медленно чернеют, создавая из себя черное ничего.
И честно говоря, когда вокруг меня летали листья, мне было куда спокойнее. А теперь, когда я не вижу вообще ничего, то хочется просто сесть и свернуться калачиком, пока темнота и уйдет.
И я пытаюсь сделать именно так, но меня все еще удерживает что-то. Я пытаюсь понять на ощупь, что это может быть, но ничем не отличается от ремней безопасности любой машины.
И с какого момента я перестал бежать и сел на сиденье. Довольно мягкое.
Я сжимаю глаза. Темно. Я их резко раскрываю. Все так же. Попытки отстегнуть ремни тоже тщетны, будто бы там и нет такой возможности.
Фонарик! Точно! Вспомнив, что он у меня есть, я тут же достаю фонарик из кармана и пытаюсь посветить хоть куда-то, все еще ничего не видя перед собой. В основном потому что фонарик будто бы перестал работать.
Зато вокруг слышны голоса. Не какой-нибудь жуткий стон умерших предков мистик фоллс, а вполне обычные разговоры. И громкий надоедливый храп прямо под моим ухом. Будто я и правда в автобусе. Меня что, отправили прочь из шоу так быстро?
Я не хочу говорить, что паникую, но возможно отчасти так и есть. Чувство откровенно стремное.
Я снова сжимаю и разжимаю глаза в надежде, что в этот раз прозрею. И это получается.
Я наконец-то вижу. И вижу, где я.
Я в самолете, да еще и буквально в том же самом, на котором летела на шоу. Я в жизни бы не вспомнила людей, с которыми летала тогда, но теперь, когда вижу их всех перед собой, точно могу утверждать, что это те же люди.
Я вообще не осознаю, что это какой-то флешбек и веду себя так, будто и правда только лечу в Мистик Фоллс и что так и надо. Будто какой-то сон, но я вполне осознаю кто я.
Вижу источник храпа в лице толстого лысого мужика, которого я вижу будто в первый раз, а будто в десятый. Я совсем не анализирую, что это тот же мужик, а просто хочу пранкануть его в месть за храп.
Рюкзак мой был тут, так что я тянусь туда, не задавая вопросов, как весь мой багаж оказался со мной на испытании.
И внутри я ощущаю что-то скользкое и мерзкое.
Коричневый слайм, которым я хотел пранкануть скуфа, разлился в рюкзаке? По крайней мере это было первым, что пришло мне в голову.
Но увы, все было не так.
Я нащупываю раковину и не верю своему осязанию. Нащупываю вторую. Третью… После непонятно какой сбиваюсь со счета и начинаю кричать, резко высунув руку из рюкзака.
Я и не подозревала, что могу кричать так. Мой голос всегда был чутка выше стандартного голоса для моей физиологии, но тут прям сопрано. Поэтому, не ожидав, что из меня вылетит такое, я резко закрываю рот рукой.
Ощущаю, что рука вся в чем-то скользком и меня начинает подташнивать. Прямо на моих глазах рюкзак падает и из него вылетают устрицы. Именно что вылетают, будто бы они осознанно могут парить. И начинают парить вокруг меня.
В панике я снова пытаюсь отстегнуть ремень, но он все еще не поддается. Устрицы вокруг начинают издавать что-то похожее на смех, будто бы смеются надо мной.
Но нет, я не люблю такое!
- Вы можете смеяться над моими приколами, но не надо мной! - я кричу вслух, сама того не осознавая, как и того, что странно говорить с устрицами.
Ремень не расстегивается и я его рву. Отрывается он довольно легко и быстро, словно клочок бумаги. Но в ту же секунду в самолете резко гаснет свет.
Снова темно. Отчасти мне стало легче, что я не вижу устриц, но я все еще слышу этот смех.
Пытаюсь абстрагироваться и думать, что этот смех принадлежит не устрицам, но я уже знаю, что все же им, отчего отстраниться не получается.
Помимо смеха слышу свист, словно в мультиках, когда что-то падает. Да и самолет будто стал стремительно приземляться…
Я снова кричу, и снова все тем же сопрано. Я хоть и не вижу своих рук, но начинаю махать ими, разгоняя устриц, которые все еще кружились вокруг. Ничего не видя перед собой, но ощущая, как я уже не касаюсь пола из-за падающего самолета, стойко понимаю, что это будто предсмертные конвульсии.
Но ремней больше нет и я могу передвигаться! Пусть я не вижу ничего, но я все еще могу нащупать сиденья, за которые цепляюсь, пытаясь продвинуться к хоть какому-то выходу. И кажется, что я схватилась за какую-то ручку.
Я не знаю, что ждет меня там. И не знаю, увижу ли я вообще происходящее. Но что я теряю?
Резко дергаю за ручку.
И прямо в глаза бьет свет такой, будто и правда это был конец туннеля. Только кроваво-красный…
Пожмурившись пару секунд, я все же размыкаю глаза и вижу, что падаю вниз. Не так уж высоко и был этот самолет, раз я мог разглядеть внизу леса, напоминающие те, в которые я завели.
- С возвращением в Мистик Фоллс, получается. - я улыбнулся. Впервые за все это спонтанное путешествие. И чуть не забыл раскрыть парашют. Не помню, что бы я его брал при прыжке, но стойко ощущал его за спиной.
Дергаю за кольцо, но из рюкзака вместо парашюта вылетают лишь устрицы. Господи!
- Я всегда думала, что умру именно из-за этих мерзких тварей, и видимо была права!
Кричу я вдогонку им, грозно маша кулаком вслед, глядя наверх, а не вниз на землю.
И приземляюсь…
При столкновении с землей, я, однако, этой самой земли не почувствовал. Лишь снова что-то скользкое, будто угодил в большую устрицу.
Я начинаю впадать в ярость. Когда уже я избавлюсь от этого устричного кошмара?

Спойлер:

Слизи было столько, что я уже и ногами не могла пошевелить. Ощущала лишь, как моя одежда мокнет до нитки в этой субстанции, а я тону все глубже. Я в состоянии смотреть лишь наверх, видя огромную раковину, которая словно вот-вот захлопнется…
И даже в этой огромной устрице не обошлось без ее маленьких собратов; три устрицы парили вокруг меня, словно коршуны над умирающим животным, не реагируя на мои отчаянные попытки прогнать их. Хотя, кроме махания одной рукой (так как другая уже застряла в слизи) я не могла ничего противопоставить им. Ужасно чувствовать себя такой беспомощной. Будто руки связаны. Оттого я все еще пыталась выбраться, как впрочем и из-за того, что не хочу умирать.
- Вот чего вам надо? - кричал я уже в отчаянии. Почему они все еще тут. Хотя зачем я кричал, будто они ответят…
- Опять он за свое.
Я отчетливо услышал женский голос со стороны. Будто одна из устриц говорила, да еще и панцирем двигала словно марионетка, произнося слова.
- Да ладно, может он серьезно? - ответила другая устрица, уже мужским голосом
- Когда она была серьезной? - ответила третья, так же женским голосом, но достаточно отличным от голоса предыдущей устрицы - Все, что я помню - сплошной цирк и ничего серьезного.
Я не верила своим ушам, но все три голоса были мне очень знакомы. Я многое слышала от этих трех людей, которым принадлежали эти голоса в моей жизни. Раньше много хорошего, но теперь чаще всего от плохого до безразличия.
И утопая в пучине устрицы меньше всего хотелось слушать какие-то упреки.
И я прямо так им и сказал.
- Ты уже врал так, когда якобы упал в колодец! - одна из устриц, которая была крупнее остальных, говорила очень истеричным голосом - Я тебе не верю больше!
- Я тоже затрудняюсь поверить… - мужской был более размеренным, и вместо истерик там скорее была нотка разочарования, и вероятно всего, разочарования во мне - Не переживай, Квин, я на слово поверю, что твой пранк как всегда на высоте.
- На хуeте! - неожиданно выкрикнула истеричная устрица. Я даже вздрогнул, хоть и привык к таким резким выпадам - Даже если ты не врешь сейчас и правда тонешь, то это логичная концовка для твоего инфантильного образа жизни!
Хотел я было возразить, что я старше ее, пока не вспомнил, что это все же устрица, а не настоящая особа, чьим голосом она говорит.
- Ну хватит вам, мы же все еще друзья Квинси, несмотря на… на все… - третья устрица с женским голосом была куда более рациональной, но нотка безразличия ощущалась и у нее.
Да конечно! Хороши друзья! Так и остались втроем, а меня за борт. Жаль, что настоящих их тут нет, потому что ни дня не проходит, как я не придумаю какую-нибудь подлянку персонально для каждого. Может хоть тогда они оценят мой креативный гений.
Как они оценивали его раньше…
К счастью, вторая рука все еще была свободна, что бы я смахнул слезу с глаза. А то увидят еще…
Шмыгнув носом, я сдержался и не стал плакать при них, держа лицо.
Оставалось лишь ответочку им всем троим выдать. Прям показать, что их осуждение для меня как с гуся вода.
- Вы просто меня не понимаете и даже не пытаетесь! Мне не нужны отношения, в которых есть такие упрямые люди!
Вот и все.
Буквально все.
Устрицы просто улетели прочь, ничего не возразив в ответ. Следом раковина большой устрицы захлопнулась, да так резко, что я и выдохнуть не успела.
Я открываю глаза, чувствую что-то мерзкое на лице и даже в волосах. Все еще устрицы?
Благо, нет. Оглядевшись, я понял, что валяюсь в грязи посреди, будто после дикой попойки. Луна все еще освещала лес своим кровавым светом.
Поднимаясь на ноги, я тут же стала задаваться вполне логичным вопросом; А что это вообще все было? Чем я занималась, вместо того, что бы искать ключи? А может…?
Я не верила, что лежала в грязи все это время, потому что мышцы болели так, будто где-то я ходила и наяву. Я резко начинаю копаться во всех карманах, в надежде, что может быть удалось урвать хоть один ключик. И как оказалось, не все так просто…

Похоже, что покоя мне не видать ещё очень долго. С этой мыслью я выслушал отвратительный звук сирены, оповещающей всех присутствующих о новом испытании. Конечно, рано или поздно нам стоило ожидать ночного испытания, ведь в любом уважающем себя мистическом проекте тёмное время суток фигурирует чаще. Также было упомянуто долгожданное слияние команд и я уже был готов разбавить компанию детсадовцев более здравомыслящими людьми. Но глубоко в моей душе взывала тревога за этих ребят, с которыми я провёл здесь больше недели. К тому же, окружающих меня людей скоро станет втрое больше и я совсем не знаю, чего от них можно ожидать, в отличие от ставшей для меня родной команды.
- Что ж, увидимся в хижине, - коротко оповестил я, надевая свой тяжеленный рюкзак на плечи. Я не стал прощаться с Ликанами, надеясь на то, что они доберутся до пункта назначения в целости и сохранности. Когда был дан старт, мои соплеменники лихо устремились вглубь лесной чащи, разбегаясь в совершенно разные стороны. Я понимал, что спешка может привести к бесконечным блужданиям в поисках ключа, поэтому решил сэкономить свои силы на дальнейший розыск самой хижины.

Холодный лесной воздух пробирал до самых костей, но я уверенно продолжал двигаться вперёд, ломая опавшие ветки под ногами. Мне всегда нравилась очаровывающая загадочность ночного леса, но в этот раз она вызывала крайне некомфортные ощущения. Я не мог в полной мере проникнуться этим местом, зная, что помимо меня здесь находится ещё целая куча людей, жадно рыскающих по всему лесу. Ещё никогда я не хотел так сильно вернуться в Оклахому с её умиротворяющей пустотой. Но ради той информации, за которой я приехал сюда, можно и потерпеть очередной эпизод "Форт Боярда", устроенный организаторами шоу. Сверившись с картой, я выбрал для себя самый оптимальный маршрут для поиска ключа, чтобы не удаляться слишком далеко от предполагаемого местонахождения хижины.

Я продвигался всё глубже, но легче мне не становилось. Кромешная темнота, даже несмотря на редкие проблески кровавого лунного света и паршиво работающего фонарика, уже ощущалась, как плотная непроходимая материя, обволакивающая со всех сторон. Я пробирался через густые заросли практически на ощупь, то и дело теряя из рук ветви, бьющие по моему лицу. Обычное дело, если не брать в расчёт нескончаемые шорохи и визги остальных участников вокруг. Чувство времени терялось вместе с ориентацией в пространстве, навязывая ложное впечатление о том, будто я уже несколько дней не схожу с мёртвой точки. 

Не имея ни малейшего представления, в какую сторону мне двигаться дальше, я остановился и принялся вслушиваться в окружающие меня звуки, в надежде хоть как-нибудь сориентироваться в этом давящем пространстве. Ощущение тесноты усиливалось и я чувствовал себя птицей, запертой в клетке. Кислород становился слишком тяжёлым и сжимающим грудь, не давая мне полноценно дышать свежим лесным воздухом, а глаза предательски начинали слипаться, намереваясь склонить меня в глубокий сон. Вскоре голова начала кружиться, окончательно дезориентируя меня. Я зажмурился и обхватил руками промозглый ствол первой попавшейся мне сосны, чтобы постараться восстановить дыхание и равновесие. Вдох...

Это... Гирлянды? Яркий свет и запах глинтвейна резко ударили по органам чувств, а гул голосов на фоне праздничной музыки вызывал отнюдь не эйфорию. Я всем сердцем ненавидел торговать на рождественских ярмарках в центре города. Шумные люди, бесцельно бродящие по улице и заглядывающие в каждый киоск с абсолютно пустыми лицами, вызывали во мне самую настоящую неприязнь. Они просто тратили моё время своими глупыми вопросами, отстаивая при этом километровые очереди и ничего не покупая. "Вы уверены, что это настоящие наконечники стрел?". Да, только утром вытащил из головы такого же идиота, как ты!


Среди ослепляющих рождественских огней ярче всех горел тот, что был на самой вершине наряженной ели в самом эпицентре народных гуляний. Обычно на этом месте устанавливался ангел или звезда, но в этот раз туда поставили... Ключ? В этой суматохе я уже успел забыть о том, что искал именно его. И, чёрт возьми, как же мне не хотелось пробираться через всё это пустоголовое стадо к ёлке.

Я начал осторожно обходить всех медлительных праздношатающихся людей, чтобы как можно быстрее попасть к моей цели. Яркий свет буквально выжигал глаза, не оставляя никакого выбора, кроме как смотреть под ноги. Со всех сторон я чувствовал случайные прикосновения чужих плеч, отзывавшиеся во мне брезгливыми подёргиваниями. Уже вскоре мне приходилось буквально расталкивать густую толпу, еле сдерживая свой внутренний ураган, готовый испортить весь этот праздник к чёртовой бабушке. 


Бесконечный трёп из каждого рта сильно бил по мозгам, откладывая в них тонны бесполезной информации. Голова кружилась, а перед глазами будто проносилась каждая сказанная ими реплика, написанная самым отвратительным шрифтом и вращающаяся с бешеной скоростью. Я с трудом добрался до праздничного дерева и остановился, чтобы привести дыхание в норму прежде, чем взбираться на самый верх.

Выдох... В голове продолжали смешиваться образы и места, но я уже мог более уверенно стоять на ногах. Пора лезть на дерево, чтобы достать оттуда нужный мне ключ. Я старался делать это осторожно, поскольку мой большой вес могли выдержать не все ветви. Метр за метром - и вот я уже держу в руках то, что я искал с таким большим трудом. Высота здесь была довольно приличной для того, чтобы с высоты птичьего полёта осмотреть окрестности и попытаться отыскать хижину при лунном свете, который не загораживает непроглядная растительность. Я отчётливо помню, как снизу до меня доносился каждый голос, которые затем становились тише, уходя всё дальше от меня. Все они двигались в одну сторону - к луне. И она будто поглощала все звуки, как чёрная дыра. Мой взгляд на несколько мгновений остановился на этой удивительной картине, пока голова снова не начала сильно кружиться.

Вся толпа осуждающе освистывала меня. Похоже, что я действительно испортил праздник, забрав ключ с верхушки дерева. В меня летели камни, палки, леденцы и ёлочные игрушки, уворачиваясь от которых я продолжал терять равновесие. В какой-то момент шум начал утихать, а толпа стала сгущаться в одном месте. Люди сливались и прилипали друг к другу, собираясь в огромное и безобразное подобие Санты Клауса, тянущего свои руки прямо ко мне. Чудовище резко схватило меня и я приклеился к его ладони из обезображенных тел. Теперь я был скован не только страхом.

Спойлер:

- Что ты с нами сделал?! - устрашающе протянул монстр, поднеся меня к своим пустым глазам, - Ты всё разрушил, Шайенн! Куда мы теперь пойдём?!


Меня накрыло чувство дежавю. Я уже слышал эти обвинения, когда на нашу резервацию опустился страшный торнадо. Тогда я решил дать волю своим эмоциям, которые через несколько часов стёрли всё поселение с лица земли, прихватив с собой несколько ни в чём не повинных душ... Я старался вспоминать об этом как можно реже, чтобы снова не начинать заниматься самокопанием, от которого может пострадать ещё кто-нибудь. Конечно, я чувствовал вину, но те обстоятельства, из-за которых я разгневался, не предполагали другого исхода.


- Отпустите меня! Я пытаюсь всё исправить, не видите? - крикнул я в ответ, тяжело дыша. Великан даже не думал исполнять мои прихоти, продолжая сыпать в меня обвинениями. Каждое составляющее его существо также списывало на меня все свои проблемы, вновь поднимая неприятный шум вокруг. Их липкие руки держали меня в ладони и тянули во все стороны, оставляя дыры на моей одежде и царапины на теле. Им всем было что-то нужно от меня, а я просто хотел сбежать куда подальше.


- Я... Сказал... Отпустите... Меня! - ярость переполняла мои эмоции и я был уже не в силах контролировать себя. Ровно как и в тот раз на испытании с пауками, в исполина ударила молния, заставляя того кричать от агонии и выронить меня из рук.

Ледяная вода быстро привела меня в чувство. Вынырнув на поверхность, я стал жадно глотать воздух и радоваться тому, что, наконец, могу сделать это полной грудью. Я быстро осмотрелся по сторонам и поплыл к берегу, чувствуя холод и жжение царапин, оставленных ветвями дерева, с которого я свалился. Плавание отняло достаточно много сил, учитывая, что я плыл в одежде и с огромным рюкзаком.
Я до конца не понимал, что за чертовщина произошла только что. Всё это было похоже на осознанное сновидение, но подобные кошмары крайне редко мной запоминались. Галлюцинации? Проклятье? Что-то подсыпали в завтрак? Нужно будет срочно выяснить это, пока я не разбился насмерть.

Я устало передвигал ноги в направлении кровавой луны, крепко сжав ключ в руке.

Над Мистик Фоллс вновь нависла пелена грядущей ночь, погружая сосновые пики в сон. Но луна, что всего день назад отражалась в маленьком озерце серебряным блюдцем, сегодня приобрела багровый, как семя спелого граната, оттенок.

— Так странно — обычно здешние места окутаны серо-голубым туманом, а сейчас над землей стелется красная дымка. Не к добру это. Госпожа Сугияма говорила, что кровавая луна служит демонической насмешкой над мудростью о стране восходящего солнца. Когда небо окрасится в алые цвета, то вырвутся в мир живых синигами, — у меня тут же вздрогнуло сердце от предчувствия чего-то неладного, словно и не стоит идти в лес. Может быть меня хоть кто-то послушает? Мы сможем пройти этот путь всей стаей, чтобы служить поддержкой друг другу. Но, как только я оглядываюсь, то уже вижу несущихся напролом Квинси и Лекс — пробивные, отчаянные и пылкие, как неугасаемое пламя. Хотелось бы мне быть такой же. Но что же Вилл и Фредди?

Маленького азиата я не видела со дня, когда мы наткнулись на инопланетный передатчик информации. Молюсь тануки, чтобы он не направился туда в очередной раз для попытки починить это межгалактическое радио. А Вилл?...

Стоило мне только приглядеться к полянке, где буквально минуту назад толпилась вся команда оборотней, как вдруг перед глазами возникли густые сосны. У меня тут же поднялось давление, ведь я уверена, что смотрела на мнущегося на месте шотландца. Но лес, как по велению чего-то шепота, приобрел жизнь под влиянием алой луны.

— Не нравится мне все это. Нужно поскорее постараться выйти к остальной команде. Ключ? Ничего страшного, если я смогу отыскать его последней. Рядом с тотемом Йенна в любом случае спокойнее… — дрожащими руками гравирую на талисмане мантру: 血からの保護. После поездки с индейцем в поместье Гилбертов я все больше начинаю сомневаться в собственных силах. Не сказать, конечно, что я и раньше поставила бы на себя пятак иен, но с каждым днем в Мистик Фоллс я будто проваливаюсь все глубже в пучину собственных сомнений и страхов.


И вот опять я думаю только о плохом, хотя Вилл говорил мне, что нужно всегда думать о чем-то светлом. Даже в те моменты, когда кажется, что все вокруг рушится. А что сейчас? Я в полном одиночестве пытаюсь найти в лесу заветный ключ, словно это поиск иголки в стоге сахарного тростника. И еще этот сладкий аромат, витающий в воздухе, заставляет меня думать о сытном мисосиру и персиковом соджу.

Но тотчас меня пробрала дрожь, распространяющаяся с ног до самой макушки, как разряд тока. Я осматриваюсь по сторонам, пытаясь понять причину этого странного чувства, но кругом все те же кривые сосны. А между ними неторопливо плывет багровый туман, наверняка скрывая за собой какие-то секреты здешних мест.

Я встрепенулась, как испуганный цыпленок, приводя себя в чувства. Показалось? Ощущение, что за мной в тот момент кто-то наблюдал со стороны. Может быть любопытный филин разглядывал меня с высокой ветки? Буду надеяться, что это истина.

Покрепче сжав защитный чжэнь ши фу, я делаю еще один робкий шаг вглубь леса. И тут же слышу тихий хруст под ногами. Скажу честно, что я боялась даже глаза опустить, но, совладав с нарастающим чувством тревоги, предпринимаю попытку разглядеть нечто.


— Хиганбана… — цветок смерти оказался под подошвой моего ботинка, расправив лепестки, как крылья падшего ангела. Как только я осознаю, что раздавила хиганбану, во мне поднимается волна леденящего ужаса, словно я сломала что-то большее, чем просто цветок. В голове сразу же возникают отголоски разбивающейся фарфоровой статуэтки óни. И ведь я помню, что говорила госпожа Сугияма — цветы смерти считаются вестниками беды и несчастий. Их красные лепестки будто источают предупреждение, напоминающее о том, что между миром живых и мертвых граница тонка. Я собственными ногами уничтожила расцветающего вестника смерти…

Чувствую, как мои ноги едва держат, а руки начинают дрожать, из-за чего талисман вылетает из рук, подхватываемый ночным ветром.
Стоило мне только сделать шаг следом за ним, как я почувствовала, что воздух вокруг стал еще тяжелее. Туман теперь не просто багровый, он, кажется, насыщен кровью, как будто сама земля истекает ею. В ушах раздалось странное эхо, и, когда я подняла глаза, передо мной раскрылась усыпанная цветами смерти поляна — кровавое море простиралось до самого горизонта, где сливалось воедино со звездным небом.

Красные цветы раскрывались один за другим, формируя узор, который я не сразу разглядела. Лишь прищурившись, я поняла, что из кровавых бутонов складывалось слово: ТЫ.

Мир вокруг меня словно пал в звенящее от ужаса безмолвие, и из ниоткуда охватило стремительно возникшее чувство присутствия кого-то незримого. Но сейчас это было даже не чувство, а истинное знание, что за мной наблюдают.

В тот момент, как я вдохнула полной грудью, нос заполнил настолько сладкий аромат, что закружилась голова. Этот запах напоминал цветочный мед — густой, тягучий, как патока, настолько насыщенный, что казалось, он обволакивает легкие и душит изнутри. При входе в лес он не ощущался так сильно, но сейчас я будто попала в пору цветения муррайи.

Но от этого запаха родных мест я не ощущаю себя спокойнее. Напротив, с каждой секундой страх только усиливался, как раскрывающийся бутон. Этот неконтролируемый ужас был слишком реальным, холодным и безжалостным, проникая под кожу, как ледяной ветер. Мои мысли не могли больше быть ясными, и я начала паниковать — сердце билось так сильно, что я едва могла дышать. Оно словно пыталось вырваться из груди, как птаха, запертая в узорчатой клетке на подоконнике в обители гейш.

Я тут же бросилась прочь от поляны с цветами смерти, подгоняемая чувством неконтролируемого страха. Мне даже казалось, что ноги едва касались земли, и каждый шаг казался резким, надломленным — почти болезненным, как будто мои ноги походили на развинченные ножки каракури-нингё . Но как только я начала углубляться в лес, между деревьями, сквозь туман, я заметила их — алые, как опаленные огнем агаты, глаза.

Они горели в полумраке, словно угли, затерянные в этой туманной дымке. И они были повсюду. Я чувствовала, как они следят за каждым моим движением, словно незримые хищники, выжидающие момент, чтобы напасть. Ощущение, что эти глаза не просто смотрели на меня, но и проникали внутрь, читали мысли, высасывая из меня волю и все потаенные секреты.

Я не могла больше дышать. Страх, подобный яду, просачивался в голову. Казалось, что вот-вот потеряю сознание, канув в объятия хагинбана. Поэтому я в отчаянии прижалась спиной к ближайшему дереву, шершавый ствол которого был единственным, что напоминало о реальности.

Жмурю глаза, пытаясь вырваться из этой ловушки, и хоть на мгновение забыться.

— Пусть это будет сон. Прошу, благословенный Янури, пусть это будет всего лишь сон, — шептала я, надеясь, что, когда открою глаза, лес и алые цветы исчезнут, а я увижу улыбчивого Фредди, Вилла, рассматривающего бабочку на своем большом носе, Шайенна, уверенно смотрящего вдаль, как вождь племени, Квинси и Лекс, рассуждающих об очередной вылазке в укромные уголки леса, Майли и Бенни, пытающихся разобраться в канонах Библии, и, конечно, Томми — будто он и не уходил от нас, все также согревая своей улыбкой.

— А Тодд? — Спрашиваю я сама у себя, но понимаю, что он скорее пугает, как инопланетный андроид. Что-то в его маленьких глазках было иное.

Но тишина вокруг стала пугающе плотной, и аромат меда уже не был столь сладким — он напоминал нечто гнилостное, как поветрие самой смерти. И это было неспроста…

— Боишься? Трепещешь, как испуганная рыбка кои, запутавшаяся в бескрайних волнах океана, что бесконечно глубже твоего разума, — голос звучал отовсюду, словно слияние бесчисленных тембров, от которого тело застыло в скрюченном состоянии, как заледеневшая фигура.

— Я вижу тебя насквозь. Каждый твой страх — сладкий нектар для моих чувств. Каждый твой вздох — это шепот в хаосе лжи, который ты сотворила. И знаешь, что делает тебя столь жалкой, столь ничтожной? Ты веришь, что можешь скрыться. Ты надеешься, что туман станет твоим покровом. Но туман — это мои глаза, мои уши, моя плоть, — слова обволакивали мой разум, проникая внутрь, от чего становилось тошно. Мне казалось, что этот голос проникает прямо до каждой клеточки моего сердце, зная каждый страх, каждую ложь, каждую попытку притвориться. Я почувствовала, как ледяная хватка отчаяния сдавливает меня все сильнее, не давая возможности вдохнуть воздуха.

— Ты можешь спрятаться, можешь закрыть глаза, но ты всегда была той, кого боишься, — я задрожала еще сильнее. Казалось, что слова этого существа отбрасывали меня в пропасть, погружали в вязкий страх, который сжимал меня в тисках.

Я прижала руки к ушам, пытаясь заглушить этот голос, но он продолжал звучать, как будто исходил изнутри, из самой глубины моего сознания. Он был не просто снаружи — он был везде. Даже в моих мыслях, от которых стремительно накалялась голова, как чайник с жасминовым отваром.

— Я наслаждаюсь твоим падением, твоей слабостью признаться самой себе в истине, о котором известно даже звездам. Хочешь же сказать, что она не знает? — этот голос отзывается болью в голове после каждого слова. От него не сбежать — он буквально везде. А закрыв глаза, полностью погружаясь во тьму, я все равно вижу отблески алых глаз, снующих в туманной дымке.

Ответить? Но кому? Мне даже страшно пискнуть что-то неразборчивое в ответ. И о каком страхе признаться самой себе в истине он говорит? Если он о том случае, когда я случайно закинула в карман худи пачку васаби, не оплатив ее на кассе, то я клянусь тануки, что верну все до последней иены. Только бы все прекратилось…

Я боязно приоткрываю глаза, уловив момент тишины. Все закончилось? Может быть это какое-то наваждение, навеянное этими местами? Я уже ничему не удивляюсь после встречи с НЛО на просторах Мистик Фоллс. Но это не отменяет тот факт, что мне нужно найти ключ.

Трясясь от ужаса, едва сдерживая хриплое дыхание, я осторожно выглянула из-за дерева. Лес был тих. Не было слышно даже ветра, как будто голоса мне послышались в полудреме. Но тишина не принесла облегчения — напротив, с каждой секундой она становилась все более невыносимой, словно прелюдия к неизбежному кошмару.

— Здесь холодно, как в обители синигами. И тихо, как на фамильном могильнике. Надо будет попросить у Шайенна тотем с ястребом, чтобы он всегда меня оберегал. Или, если размер будет слишком большой, то хотя бы воробушка… — святая наивность, что все закончилось. Но сейчас оставалось только верить. И я верила ровно до тех пор, пока передо мной не возник кошмар в своем истинном воплощении.


Прямо перед моими глазами в воздухе висело существо, настолько чудовищное, что моя душа будто содрогнулась от его вида. Оно было шарообразным, но не в обычном смысле — его форма напоминала клубок из сотен скрученных нервов, переплетающихся и пульсирующих, как живые. Эти нити — или, быть может, жилы — источали энергию, словно они были сотканы из самой сути страха и сомнений. Мне даже показалось, что мое сердце билось в такт пульсациям на этих жгутах.

А алые глаза беспорядочно располагались по всей поверхности существа, поворачиваясь и вращаясь, как у безумцев. Они осматривали все вокруг, скользя по деревьям, по земле, по туману, выискивая и анализируя каждую крупицу окружения. Но в следующую секунду они, словно почуяв безысходную панику, все разом повернулись в мою сторону.

Ощущение было невыносимым, словно эти глаза проникали в самые глубины моей души, обнажая ее перед этим древним чудовищем. Я чувствовала, как они сжимаются вокруг моего разума, разбирая мои мысли на куски на столе экспериментатора.

И тогда я закричала изо всех сил. Так, что голос сорвался в первый же миг. Мой крик был диким, животным и отчаянным, как у загнанного в угол подбитого японского журавля. Я кричала так сильно, что боль готова была разорвать не только горло, но и мои легкие.
Пытаюсь сорваться с места, убежать от этой чудовищной сущности, но внезапно осознаю, что не могу двигаться. Мои ноги словно приросли к земле.

Нити, похожие на пульсирующие нервные окончания, обвили ноги, сплетаясь вокруг них, как змеи. Они туго затянулись, словно выжимая из меня последние капли жизни. Существо, содержащее в себе саму суть страха, сковало меня, как марионетку. И с каждой секундой я чувствовала, как оно приближается, источая нагнетающее чувство паники и тревоги — эмоциональный коктейль, знакомый мне с самого детства. Но от этого существа исходила такая ужасная аура, что я казалась крохотной мошкой, которую вот-вот раздавят.

— Ты не можешь принять бездну, смотрящую на тебя. Напрасны твои жалкие попытки скрыть свои деяния за маской одержимости, как будто это способ оправдать содеянное. Но разве тот безымянный ужас, что шептал тебе в ночи, направлял тебя к нему? Разве он внушил тебе идти по следам Пака Минхёка, отправлять ему те бесчисленные, как само время, послания, сыпать дары к его дверям, день за днем? Нет, это не онрё вел тебя. И не сам он, смертный, пленил твою душу. Ты, обманутая и мрачная тень, подчинилась не ему, а самой чудовищной идее — обрести власть над тем, кто слишком далек, кто никогда не узнает твоего имени. Ты хотела получить контроль в свои руки, а получила лишь насмешку. А позор, что хлынул на династию Тао, и по сей день не смыть даже водами всех рек Окинавы, — его глаза смотрели внутрь меня, пытаясь добраться до самой души. Мне показалось, что он и впрямь все обо мне знает. Или же это шепот, пытающийся навязать мне странные мысли?

— Нет, все было совершенно не так… — дыхание все еще сорвано. Я пытаюсь из последних сил что-то сказать в ответ, но тут же теряю силы. Его глаза давят на меня одним своим видом. А от ауры буквально разъедает сознание.

— Все твои тщетные попытки сбежать от онрё — лишь слабая вспышка надежды, жалкий крик разума, стремящегося избежать той истины, которую ты отказываешься видеть. Ты не неудачница из-за проклятого духа, поселившегося внутри тебя. Нет, твоя никчемность — в тебе самой, в твоем жалком существовании, утонувшем в болоте лжи, которое ты плела сама, обманывая себя и других. И теперь, когда тьма открыла глаза, ты не можешь убежать, — щупальца, покрытые склизкой, омерзительной субстанцией, сжимались вокруг моей шеи. Зубы сжались до боли, я пыталась дотянуться до талисмана в кармане, крошечного спасительного осколка надежды, но чудовище все сильнее вторгалось в мой разум. Оно копалось там, вытаскивая давно забытые секреты, вытягивая из меня крупицы моей души.

— Ты действительно думаешь, что эти жалкие талисманы спасут тебя? Считаешь, что их слабое мерцание даст тебе ту уверенность, которой тебе всегда не хватало? Как ты когда-то надеялась заполучить одобрение одноклассников, но, вместо этого, лишь ловила их презрительные взгляды. Ты наивная мошкара, цепляющаяся за иллюзии. Ты пряталась за этой маской, верно? Всегда было проще сказать, что виноват демон, что твои ошибки — это чужая воля. Странная девчонка, вечно оправдывающая себя чем-то потусторонним. Но что, если правда намного хуже? — его огромное алое око, пульсирующее и влажное, остановилось прямо передо мной. Я заглянула в него и увидела отражение — жалкую, изможденную, так долго бредущую по бесконечным лесам своих страхов, саму себя. Наверняка моя стая уже добралась до хижины, и все празднуют победу, обсуждают планы, а от меня останется только туманное эхо, забытое и стершееся в глубинах этого леса.

На моих глазах непроизвольно наворачиваются слезы. Но не от жалости к себе — скорее от правды. Но так ли это? Я не хочу принимать эту истину, отчаянно пытаясь дотянуться кончиками пальцев до чжэнь ши фу.

— Посмотри, твои камни приносят лишь несчастья. Сэм, едва получив камень, покинула вас, а ее шаги увели в пустоту. Вилл, как только взял его в руки, сломался душой и телом. А Томми? Его сапфир станет его личным надгробием в обители вампиров. Но ведь это не демоны виноваты, правда? Нет, во всем виновата ты. Ведь все, чего ты касаешься, превращается в прах, как хрупкая фарфоровая статуэтка, разбивающаяся под тяжестью твоего прикосновения. Ты — это проклятие, которое разрушает все, что встречает на своем пути, жалкое ничтожество, — не слушай его. Это единственное, о чем я прошу саму себя. Все его слова — иллюзия, искажающая всю мою жизнь.

— 失明! — закричала я, вложив в этот крик всю свою оставшуюся силу, и налепила талисман с мантрой прямо на алый глаз чудовища.
Существо мгновенно задрожало — его уродливое тело начало пульсировать, как скрученные воспаленные нервы. Оно издало душераздирающий визг, пронзительный и нечеловеческий, который рассеял безмолвие леса, заставляя его содрогнуться от звука. Внутри этого визга были фрагменты прошлого, как если бы оно выбрасывало из себя обрывки давно забытых событий, перемешанных и искаженных.

— Томми... — эхом прозвучал мой же голос, вызывая отголосок чего-то глубоко личного и болезненного — чувство зависти к лидеру оборотней, которого все любили, но этот обрывок мгновения тут же исчез, растворившись в ветвях деревьев, как призрак.
И вдруг что-то блеснуло в воздухе.

Путы, опутавшие мои ноги, резко ослабли, и я, потеряв равновесие, рухнула на землю. Удар был болезненным — моя спина и ноги пронизывала острая боль, как будто в меня воткнули катану, а в ушах еще звенел адский визг чудовища.


Я заметила ключ в траве, сверкающий и изящный, как творение древнего мастера-кузнеца, выполненное в самурайском стиле. Он казался неотъемлемой частью этого безумного ночного кошмара. Похоже, что это был тот самый ключ от искомой хижины. Но теперь до нее еще нужно было добраться, пока чудовище окончательно не пришло в себя.

Чувствовала, как ноги начинали сдавать, как кололи легкие, но я не могла остановиться. Чудовище и его слова преследовали меня, как навязчивые голоса в голове. Его послания, наполненные злобой и ложью, стучали в мой разум, заставляя сомневаться в реальности происходящего.

— Это онрё. Это просто бред, наваждение, игра разума, — кричала в собственных мыслях, будто пытаясь убедить свое сознание, что все это ложь. Но чем больше я сопротивлялась, тем сильнее эти слова тянули меня вниз, в бездну страха.

В какой-то момент, раздвинув хвойные ветви, я вдруг увидела ее — одинокая хижина стояла на поляне, окруженная туманом, словно затерянная в этом мрачном мире. Она выглядела древней, потертой временем, но словно ждала моего приближения все это время, чтобы стать обителью надежды. Это и было то место, к которому вела вся эта ночная гонка.
Не думая ни о чем, кроме инстинкта самосохранения, я рванула к хижине, чувствуя, что в ее стенах скрывается укрытие от того ужаса, что преследовал меня в лесу.

Но, прежде чем я успела вставить ключ в замочную скважину, позади меня раздался его шепот, хриплый, проникающий прямо в сознание, как зловонный туман: — Открой эту дверь, и ты спрячешься от правды, от той невыносимой истины, которую так долго избегала. Но ты знаешь ее. Ты всегда знала. Ты боишься встретиться с ней, боишься заглянуть вглубь себя. Вся эта жалкая вера в мистицизм, твои ритуалы и амулеты — это всего лишь бегство, жалкая попытка оправдать свои поступки, будто бы есть что-то внешнее, что движет тобой. Но правда в том, что даже если ты сбежишь, окажешься на другом конце планеты, среди туманных холмов Шотландии или на дне безымянного моря, ты не изменишься. Потому что ты и есть — онрё, — его голос эхом раздался в моей голове, и в этот момент ключ сломался в замочной скважин, оставляя меня с едва ощутимой надеждой на открытие старой двери…

Дзынь.

Побег. Пора бежать, Фредди!

Дзынь.

Беги! Беги! Беги!

....…....

Я уже сладко причмокивал, натянув на тельце тяжёлое одеяло. Веки приятно грели глаза, а нос утих, переставая пошмыгивать от холода. Лег я пусть и рано, но на то у меня все причины были! После увлекательной прогулки с Хотару, я очень, очень устал. А после тети Тани тем более! Что-то эта дамочка точно мне вколола. Пусть и заявляла что линкантропии нет, а успокоительного дала, причем в собачьей дозе. Голова моя устраивается поудобнее, мягкими прядями обрамляя уши. Ничего меня не потревожит! Я уже вижу яркое романтическое приключение, в кое меня окунает мое яркое сознание. Уже точно замком закрываю глаза, и...

Упс. По лагерю оглушительным воем проскрипела сирена.

Сердце шептало - нечто важное ждет. Не учебная же тревога какая. Я открываю глаза. Один, второй - неохотно. Ах, а я уже так хорошо проводил время во сне! Гулял с готичным пришельцем под самую руку, украдкой заглядывая в его пунцовые глаза. В слизнечках почти блестят кристальные слезы, и мыльное око видит силуэт. Белла Свэг заносит над моей головой нож...

Стоп. Беллочка? Ах, моя бедненькая девочка прогододалась! Я тут же подрываюсь, совсем забыв о сне.

— Беллочка!! Ты проснулась! — тяну любимую плюшку прямиком в руки, — Все никак не нарадуюсь что ты теперь сама ходишь у меня. Как ребенок родной! Ах! Ты уже у меня такая большая!! — слезы все таки выбегают из уголков глаз, оставаясь горячим пятном на оранжевой шерстке. Нож из лапок звонко выпадает, беспокоя меня больше, чем призывная сирена, — Ты наверное голодная у меня, да? Что вообще едят пришельцы? Червей? — игрушка задергалась сильнее, пытаясь выбраться из крепкой хватки, — Ах, ладно Белли, по дороге разберемся, хорошо? Долг Мистик Фоллса ждёт!

С боевым кличем я кубарем выкатываюсь из домика. Пришло время узнать, зачем же нас всех так рано, но так упорно зазывают!

И я... пришел! Ровно на место, оглядываясь по углам. Никого больше не было. Или не было ещё? Впрочем, это было не так важно. Задание я услышал и понял, вторая часть дела - выполнение. Ах, было страшно! Что значит не все будут в безопасности? Это что, значит кто-то пострадает? Как же за Хотарочку страшно. И вообще, за всех-всех! Я покрепче прижимаю свою инопланетную леди к себе, с разбегу ныряя в черную лесную чащу.

Встречает она меня приятно. Холодный ветер щекочет красные щеки, а костяшки морозит, и я чуть ближе прижимаю друг к дружке свои маленькие руки. Маленькие то маленькие, а вот бы чья-то побольше сейчас обхватила горячим медом растекаясь от руки вверх по телу. Понимаю - от сладких дрем ещё не отошёл. Осколки щербинистых зуб впиваются в губы, и я задурманенным взглядом брожу вдаль зайчей тропы. Постойте. Точно! Соревнование! Встрях соломенной головы - и тут же с места срываюсь пугливой ланью. Ноги тарабанят по земле торопливый гимн, каплями конденсата оставаясь на моих любимых красных кедах. Даже Белла почти не ворчит и сбежать не пытается! Только кажется едва, что слышу чей-то шепот тюкающий в левом ухе. Слабый такой, еле уловимый. Это она пытается так со мной связаться? Ух!! Надеюсь на то! И правда - мой ребенок. В который раз за этот вечер я не могу сдержать счастливых слез, убаюкивающе потряхивая мою золотую марсианку. Я такой гордый папа! И ребенок умный, про карту напоминает.. Ну точно! Конвертик зеленовато-голубой бумаги разворачивается, и мои озорные глаза бегают, пытаясь разобраться с чем и как мне работать. Ух.. Что сказать! В картах я не лучший... Не мастак! Но что-то мне папаня объяснял, и по фрагментам памяти понять что к чему всё-таки получается. Я вышагиваю ровно по указанной тропе, не желая затеряться. Всё-таки лучший путь - проверенный путь!

.....

Дорога становится все морознее. Мрачнее. Кажется, чем дальше я захожу, тем больше меня окутывает лёгким слоем льда. Коленки стучат вместе с зубами, а губы и вовсе приобретают холодный оттенок небесной мередианы. Лабиринт ветвей, грозно обвивающий небо, не даёт и малейшей надежды увидеть лунный свет. Но он соч
ится - кроваво красными цветами завоёвывая некогда бирюзовый лес. Кажется, что вовсе в жестокое поле битвы превратилось... Помню, нам как-то в школе про это рассказывали. Ну, про битвы всякие, масштабные и кровавые. Я всегда представлял их жуткими, но чтобы настолько! По голым рукам пробегает россыпь колючих мурашек. Я продолжаю рыскать по углам, в надежде найти путь поровнее, и заветный маленький ключ каморки папы Карло тоже бы хотелось поймать хотя бы глазком. Темнота непроглядная. Я делаю один неровный шаг, и...

Лечу. Будто в пропасть лечу, а время как замедленное становится. И сердце по страшному тарабанит в груди. Человеком я социальным всегда был. В одиночку, даже с Беллой, было слишком страшно.

Но... Я не падаю. Матерая рука элегантно перехватывает меня за талию. Я почти боюсь открыть глаза, но тут же это делаю, встречаясь взглядом с самым красивым, с самым великолепным и соблазнительным....


— Вы не ушиблись, юный принц? — бархатистый голос сладким сиропом затекает в самую глубь моих ушей. Горячие от мороза щеки краснеют ещё больше - переходя на дугу торчащих ушек и верхушку вздернутого носа. Загадочный мужчина берет меня на руки унося вдаль, а я не могу проронить и слова, дрожащими руками прижимая Беллу ближе, — Прошу прощения за мои манеры.. Мне стоило изначально представиться, но я не мог ничего с собой поделать! Представьте себе, я, иду в свое жилище, и вижу дрожащего джентльмена, с невероятной красоты глазами, и россыпью веснушек, оставленных от поцелуев солнца. На такого заглядишься, ненароком сам захочешь поцеловать, — внеземной парень заводит за ухо мою прядь, касаясь ладонью поверхность щёки. Голос его завлекающий и властный, так и все потуги высказаться против присекает. Мамочки. Я теперь не только красный как вяленая форель, я ещё и потно-нервный! Я пытаюсь что-то промямлить, но голос звучит слишком высоко и поломанно. Я кашляю в кулак, смотря куда угодно, только не ему в глаза. Хихикаю. Господи. Неужели это тот самый вампир, чей мишка меня так полюбил!

— Я тот самый вампир, чей мишка вас так полюбил. Прошу, если не торопитесь, загляните ко мне! Я так долго искал встречи с вами... — шепчет мне на самое ухо, окончательно растопив меня как сырную массу, — Это не займет много времени, обещаю. Меня зовут Мих Тсурттнод, а я знаю что вы - Фредди. Какое милое имя. — в его голосе звучит улыбка.

— Д-д-да вроде самое обычное, ха-ха! С-спасибо м-мистер... — жмусь раненой птицей.

— О, прошу, не стесняйтесь. Хотя признаюсь, мне нравится заставлять вас краснеть. — Одной ногой он открывает дверь в свое жилище, и я даже не замечаю совсем, как это происходит! Внутри довольно приятно. Тусклый свет освещает лощеные длинные шторы, а обрамлённые красным дубом стены задают атмосфере интимность. Мужчина кладет меня на кровать, усаживаясь неподалеку. На самом деле я и правда устал. Немножечко поспать было бы неплохо... Но испытание. Оно есть, и оно на скорость. Я нехотя приподнимаюсь на логтях. Мужчина, кажется, придвинулся чуть ближе. Свечи позади него горели достаточно ярко. Интересно, как это я их не заметил изначально? От огонька взгляд переходит на глаза. Красные, почти гипнотические. Смотрят на меня с опущенными веками, длинными ресницами обрамляя глаза прирывистой дугой. Добрый силуэт становится темнее. На сердце становится немного тревожно. Но объяснить сам себе почему - не могу.

Я пытаюсь что-то сказать - не выходит. Рот открыт вместе с глазами, но все что они могут - безмолвно смотреть. Мих тоже не двигается. Я проглатываю застрявший в горле ком, коротким рваным движением подгибая коленки поближе.

— Мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Мих Тсурттнод! Но мне на самом деле правда нужно идти. Поверьте, ещё секунда на этой кровати и я точно усну-— встать не получается. Мужчина бросается вперёд, жадно впиваясь в мои губы. Словно дикий зверь, что затаился и ждал, прежде чем напасть. Действие тому в подтверждение: я чувствую во рту неприятную возню, и крепко-крепко жмурю глаза. Большая ладонь теперь не кажется такой уютной, когда обвивает мою шею. Вообще неприятно! Зачем он вообще это делает? Что-то, что принято у аристократов-марсиан?

Я на это не отвечаю. Как-то это.. мерзко, что-ли. На самом деле это было... Неприятно! Целоваться мне не впервой, и в самом деле... Я же этого и хотел? Или все таки не хотел? Наверное! Я же не подавал знаков что я не хочу? Он наверное просто спутал... Надо ему сказать! И он меня отпустит обязательно, и все будет хорошо.

Рука стягивает кожу на шее сильнее. Я едва ли могу дышать от нарастающей паники в груди. Горло пережато. Дёргаться получается едва-ли. В глазах танцуют кроваво-красные звезды, с оглушающим визгливым шумом ударяя по ушам. Грудь подымается, но кислорода нет.

Выхода нет.

Я словно попал в капкан злодея браконьера, чьи мысли окутаны жаждой наживы. Язык мужчины бойко скочет, будто бьёт меня изнутри! Мне больше совсем не жарко. Мне до ужаса холодно, словно я затерялся в глубоком лесу. Я мышонок - добыча страшной гадюки. Мих больше совсем не кажется мне приятным и милым... Он... Жуткий. Я едва ли дергаюсь, пытаясь скорее отстраниться от этого. Абстрагироваться!

Но он отступает, отрываясь от моего лица. Звериное дыхание остаётся на моей морозной коже конденсатом.

— А мы и не будем «просто спать» Фредди. Есть дела... Куда более увлекательные, — взгляд становится сальным. Руки липкие, противные, а кожа на пальцах отвратительно грязная. Он лезет мне под футболку, трогая кожу с нездоровым блеском в страшных глазах. Складки выступают на краснеющем лице в нездоровой жаждущей улыбке. Он облизывает губы, и стекающая слюна падает на оголенный участок живота.

Мне так страшно! И-и-и непонятно, о чем это он вообще говорит! Активные признаки симпатии это по моей части, но никогда не.. Не таким образом. Это было очень неприятно... Настолько, что сводило все туловище. Я вообще не мог двигаться! Только смотреть, пока о-он... Делает... Что он делает?? Дыхание участилось, а сердце тарабанило совсем-совсем в ушах. Мои брови бросились ввысь в недопонимании и ужасе. Глаза раскрываются широко-широко, двумя космическими озёрами глядя, как мужчина спускается....

Ниже.

Рот свободен, но меня будто судорогой свело. Парализовало лазерным лучом пришельца, не давая и малейших сил попытаться вырваться. Закричать! Обе руки с дрожащим нетерпением мацают меня. Щипают, царапают, оставляя боль и липкую вязкую грязь после себя. Взгляд задурманенный и дикий, вызывает рокот тошнотворных смешков. Мих облизывает пересохшие губы, сосульками жирнеющих волос свисая вниз, под стать отпущенной голове. О-он.. Он смотрит. О-остановился, и... Я-я хочу его ударить! Моё тело сопротивляется, но физически все ещё скованно страхом.

Почему я не могу кричать? Почему я не могу говорить? Почему я... Так и должно быть у людей? То, что происходит... Правильно? Мне это должно нравится, да? Мне...

...

Мне не нравится! Это неправильно, очень неправильно! Я хочу чтобы о-он прекратил! Это вообще.. Вообще не то, и! Мне нужна помощь! О-он!

...

Он зажимает меня между колен, расстегивая молнию на пожелтевших штанах. Те слишком быстро спадают вниз, и я жмурюсь. Сильно-сильно, а с языка падает испуганная отдышка. Я стараюсь сопротивляться. Закрываю глаза ещё крепче, представляя что надо мной всего-навсего плюшевая игрушка, а все это - очередная папина тренировка по борьбе со злой сущностью. Только в этот раз тренировка оказывается реальностью.

Моя порванная футболка валяется на полу. Только сейчас я замечаю, насколько он грязный. В углу лежала разлагающаяся мертвая крыса, недоеденная жирными мухами, жужжащими где-то над ухом. Её тело больше не в её власти. Я ощущал себя.. Также. И не так круто и классно, как я всегда себе это представлял! Не так, что ты садишься в огромный корабль, и управляешь им с помощью своего тела. Это скорее как пришельцем быть, на столе у учёных. С отрубленными руками, ногами, медленно и беспомощно умирающим от опытов. С тобой делают то, что не хочешь ты, но то, что хотят они!! Мих царапает мою кожу своими зубами. Трогает, трогает, трогает - и это не заканчивается! Э-это больно! Но я не могу ударить! Не могу даже пальчиком пошевелить, чтобы приложить больше силы! Я выставляю руки вперёд, дрожащими ладонями пытаясь оттолкнуть его от себя.

— Хв- Хв- Хва-атит. . .! Н- Н- Н-не надо!! П-пер-рестань пожалуйста! — Горячие слезы подступают к глазам, а за ними интенсивная икота. Я не могу себя сдержать, и, кажется, ему это нравится. Это.. Это противно! Противно-противно! Я чувствую себя как какой-то жалкий объект, который можно просто так брать, и делать с ним все что захочешь! Хриплый хохот, маслянистый и жирный, проносится по загаженой комнате. Смотреть ему в глаза сейчас - не легче, но теперь то я вижу. Все-все вижу. Как он упивается, видя меня плачущим. Я никогда не стеснялся плакать, мама и папа говорили что слезы - это нормально. Совершенно нормально. Так нормально, что...

Эта нормальность сейчас не работала. Мне хотелось вырвать глаза, и стать огромным сильным пришельцем с пятью руками, чтобы постоять за себя. Ч-чтобы все это прекратилось!

Он перехватывает мои руки, сжимая до белеющих костяшек, и я осмеливаюсь дёрнуть ногой, легонько пиная худощавого прямиком в колено. Плавки он уже спустить успел, прижимаясь оголенным телом ко мне.

— Разве это не то, о чем ты всегда так мечтал, маленький педик? Шлюший сын, я же знаю, что тебе нравится. Нравится быть униженным, нравится, когда я тебя так трогаю, — его лицо слишком близко. От прежнего аристократического амплуа не остаётся и следа.. Это... это животное! Самое настоящее, отвратительно-отвратительное! В нем нет ничего того, что он пытался мне показать. Улыбка сменилась похотливым оскалом, а налитые кровью глаза смотрели наискосок. Я чувствую, чем дольше смотрит, тем неприятнее я себя чувствую. Ужасно неприятно! Хочется умыться, спрятаться под кроватью, и никогда-никогда больше не вылазить. Это не тот парень-вампир. Это - какой-то жуткий, дряхлый прыщ! Мне не хочется чтобы он смотрел на меня. Я не хочу смотреть на него. Я не...

Пощёчина. Такая сильная, что кружится голова. Из носа кровавой дорожкой выбегает капля, и я тотчас чувствую, как ноги становятся более ватными. Если до этого мне было сложно что-то сделать, то сейчас я и вовсе перестаю соображать. Тошнотный ком забирается вверх по горлу.

Он дёргает меня за волосы, со всей силы притягивая прямиком к лицу, и снова целует. Трется об меня, рукой вновь обхватывая шею. На это раз сильнее, но и я - дергаюсь сильнее, находя в себе все больше сил. Г-где моя привычная энергия и скорость! П-почему он имеет такое большое влияние на меня?

И вновь удар - опять по лицу.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, ясно!? — яростно кричит, брызжа слюной, — Не ври мне, уродец. Меня то ты не обманешь. Я вижу, как ты наслаждаешься. И ты будешь продолжать это делать столько, сколько я захочу. И будешь делать все что я захочу. Можешь плакать и звать маму с папой, вот только они тебя не услышат, — хрипло проговаривает каждое выброшенное на ветер слово, рывком подвигая меня ближе к паху.

О-он... Задуманное сделать у него почти получается, вот только я удаляю его обоими руками в самую уязвленную точку. И с кровати спрыгиваю, пока он корячится в мучительной боли. Коленки болят, и руки, на самом деле, тоже. Я случайно загнал пару сгнивших заноз в обмякшую кожу, но совсем-совсем не важно это сейчас. Дыхание рваное, а я бегу что есть сил по темным коридорам, в надежде найти ярки-яркий свет двери, что подобен зову летающей тарелки.

Я его не вижу, но чувствую - замолкает, обездвиженный. И я даже не знаю, что страшнее.

По телу новой волной страха проходится колючая боль мурашек. Я бегу. Зубами в губы впиваясь бегу, подавляю желание закричать и бегу. Я просто бегу. В надежде скрыться, в надежде убежать.. Куда-нибудь! Прошу, Белла, прошу, настоящий медвежий хозяин... Х-хотарочка.. Вилл!! Лекс!! Кто-нибудь....!

Кто-нибудь узнает что я тут?

Он бежит следом. Тяжёлая тень ложится мне на плечи. Кровь идти не перестает, сплетаясь со слезами в одну вязкую субстанцию. Я ее даже не смазываю - нет времени! Думать страшно, а эмбиент звучащий в ушах совсем тому не помогает. Каждый угол, каждый поворот - резвый, дикий. Комнаты кажутся бесконечно большими, бесконечно кроваво-красными. Я всегда знал что есть экземпляры марсиан достаточно жестоких. Может, я правда.. Правда ему нравлюсь? Нет, Фредди, если ты ему нравишься, это не значит что он нравится тебе! Тем более когда он творит такие вещи!

О-он.. Его сальные руки касались меня, и я что есть мочи пытаюсь отряхнуться, в процессе побега. Стянуть кожу, что кажется грязной, кажется не моей. Я знал, в маминых дорамах люди делают... Это. Но я никогда не хотел. Это противно и... Неприятно. Это не то же самое что спать в обнимку, или на прощание целоваться в губы. Не тоже самое, что каждый вечер перёд сном смотреть старые фильмы, а рано утром вместе опаздывать, доедая вчерашние чипсы. Когда он меня трогал я.. Это было очень противно. Казалось, что я и не человек совсем. Не равный ему.

Так ли ощущается вся любовь, когда люди сходятся? Неужели фильмы врут? Я буду любим, только если буду... Буду делать то, что хотят люди вроде Миха? Все ли этого хотят? Я... Я тоже должен?

Кромешная тьма, а единственное что издает хоть какой-то звук - жужжащая старая лампочка в соседней комнате. Иголки впиваются в кожу, и я вновь стою застывшей статуей, труся пошевелиться. Передо мной тупик. Дверца холодильника смотрит предательским белым цветом.

Увесистая ладонь падает мне на плечо.

Бежать некуда.

Тело всей силой бросается вперёд, сгибая руки нечеловеческим градусом. По лбу ползет сливовое пятно, а кашель выходит алыми пятнами. Живот сковывает тяжелая тугая боль, оставаясь следом подошвы на голом теле. Он пинал меня. Со всей силы, как мешок мусора. Видимо так мстил, пытаясь отстоять свою честь. Голова трещала просто жутчайше.

Он кричит, но я не слышу. Звук демонический, подобно статике электростанций. Я тоже что-то кричу... Громко, громко кричу! Так громко, что сам не слышу. Алый свет луны въедается в подкорку мозга. Разлагается, расплываясь спиртовым маркером. У меня не получалось сопротивляться. Хорошо и по-сильному, как умеет папа. Руки, выставленные вперёд крестом, словно защищающий щит - не работали. Внутренности были подобны вспотрошенной наспех курицы, стуча об стены мясной кучей.

Скрипучий холодильник открывается. Вспышка гнева оказывает влияние и на него. Что-то тяжёлое, бесформенное, падает прямо на меня.

.....

Отрубленная синяя рука.

.....

Глаза большие, и переполненны ужасом. Моя грудь дрожит от скручивания железной проволокой. Меня колотит. Страшно, страшно колотит! Отползаю - отпрыгиваю, скидывая с себя увесистый предмет. Н-не предмет, это... А чья-то часть тела! Оторванная, и безжизненная!! Ей когда-то кого-то гладили, когда-то писали стихи, и крепко-крепкр обнимали родного душе человека. Тошнит! Тошнит!! Как же страшно и как же хочется выплеснуть из организма все! Как же хочется оказаться дома, в теплых объятиях маменьки и папеньки, хочется чтобы это все было кошмарным сном! Хочется, так хочется...!

Дверца холодильника открывается шире.

.....

В холодильнике лежит две головы. Отрубленные и измученные до неузнаваемости. Мясистые частицы кожи сползают фаршем на ситочное покрытие, оголяя раздробленный череп.

Это родители. Э-это м-мои....

— Я же все таки дженьельмен. Успел уже близко познакомиться с твоими родителями, Фредди. Очень близко, — хищник довольно оголяет кривые зубы. Силуэт темнеет, пока не становится совершенно черным. Белые точки глаз смотрят ровно на меня, но я не вижу. Громкий крик, рвущий гортань на пополам - я срываюсь, наконец снимая оковы стягивающие горло. Мамочка, папочка! Это.. Это не вы! Это не можете быть вы! Это существо... Кем бы ни было! Это все его способности! Он читает мысли, и проецирует их на реальность, как это делают злые змеелюди из фильмов! Он показывает мне то, чего я боюсь больше всего на свете! То, от чего ноги скашивает, а слезы новой силой заставляет течь. Я беру мамину голову на руки. Скользкая, рваная - её кровь пропитывает мои пальцы, а трупные черви переключаются на свежую кожу. Меня трясет. Глаз, фиолетовый, вспухший, но по-родному смотрит перепугано. Я прижимаю головы крепко-крепко к себе, смазанно и громко рыдая до боли в горле. Как в пьяном сне - рука остервенело гладит остатки выдранных волос. Резкий запах железа колит по самые глаза, на сердце оставляя огромную зияющую рану.

Это все глюки. Это все неправда. Это все злые выдумки пришельца кровососа. Н-не верю! Э-это н-н-не мои!! Мои ждут меня дома - мама вяжет папе очередной смешной свитер с Джеки Чаном, а он ради нее ходит по самым вшивым блошиным рынкам, в надежде отыскать золото в ее ретро коллекцию. Они сейчас оба дома! Оба дома, ждут меня, и-и.. И-и!! Я держу не их головы!

Эт-то... Э-это просто.....

— О, они были точно такими же жалкими и беспомощными, прямо как и ты, когда я размазывал их черепные коробки по вашему семейному дивану. Представь место, где вы всегда устраивали семейные сборы - мертво. Окна в квартире разбиты, а запах гнили раздается на весь квартал, привлекая крыс и мух. Никто никогда больше не вспомнит о Цзянах. Вы - мусор, уродливая семейка неудачников, роющихся во всяком хламе, — голос маньяка дрожит вместе с вытянутым туловищем, — Поэтому я тебя и выбрал, Фредди. Жалкий и ничтожный - я услужу планете добрым делом, используя мусор в переработке. Мне нравится твоя беспомощность. Нравится, что ты подобно ребенку ничего не знаешь об этом мире, но так жаждешь внимания... — существо мерзко облизывается, с учащенным дыханием наклоняясь все ближе, — Моего внимание. Все твои мерзкие желания и похотливые взгляды - я вижу. Ты лишь пытаешься сыграть наивную жертву, сам являясь главным хищником. Ты говоришь об этом постоянно, видишь из раза в раз причудливые грязные сны, — он врёт. Врёт, врет, пытаясь смутить, пытаясь запутать! Дрожь. Ярость и злоба сводит до кончиков пальцев. Вздымаясь всем туловищем я не могу.

Я больше так... Не могу!!!

— З-заткнись!! З-замолч! Замолчи, замолчи, замолчи!!! — лежащая без дела оторванная рука находит занятие: хватаюсь и ударяю ей что есть мочи.

Раз, два, три.... Умри! Подохни!! Исчезни, просто исчезни!!

— Уйди из моей головы!!! Прекрати, прекрати, просто прекрати говорить про моих родителей! Ты - ничто! Бред, выдумка, тебя не существует!! Т-ты плохой пришелец! Я т-тебя ненавижу! Ты! — держащийся на соплях палец отлетает в сторону. Бесформенное чёрное существо гнется в агонии, но продолжает озверело хохотать, наворачивая вокруг меня хаотичные круги.

Он повсюду и нигде одновременно. Я ощущаю капли вязкой слюны, мерзкого тяжёлого дыхания, упирающегося мне в затылок. Я все ещё плачу, до икоты громко плачу. Шматки крови, пыли, грязи - лицо покрыто алым. Алым, как все в этом месте.

— С ними всегда все будет хорошо, даже когда им придется ступить к бексвотчу на земли! И-и они будут счастливы, и-и я буду! То, что ты делал - э-это ты плохо делал! Очень, очень плохо. Я тебя ненавижу!! Я тебя.. Я тебя убью, чего бы мне ни стоило!! — хриплый, прогорклый и мокрый: как брошенный под дождем котенок. Руки наносят удары в беспорядке: я толкаю, пинаю, бью - я хочу выплеснуть всю злобу за родителей. Образы, жуткие, жуткие образы, отсеченных голов въелись в сетку глаза, двадцать пятым кадром напоминая о себе вновь и вновь.

Вновь и вновь.

...

Он берет их головы в свои руки. Он, заставляет стечь по рукам и ногам последние остатки человечности. "Родители" стали двумя оголенными черепушками. Они смотрят, но прочесть взгляд - невозможно.

Это не они.

Это не...


Оторванная рука летит в голову. И достигает точно цели, давая время выбежать в проход.

Он был за ним.

Я не думаю. Бегу, глотая слезы - не думаю. Скрыться, преодолеть - больше никогда там не быть. Вот она цель.

Блестящий кроваво-красным ключ лежит у порога. Хватает одного резвого, ломанного движения, и он в руках. А из рук в карман, под крепкий замок, как получится.

Как получится.

Шум листвы вырисовывает силуэты. Крики неизвестных птиц подгоняют, а замыленные увиденным и пережитым глаза, не могут не сверкать жидкими искорками. Вдалеке виднеется хижина - та самая, от которой искали ключ. Я успею. Я добегу. Я обниму Хотару, а после и родителям отправлю письмо. Этот бред, бред, бред... Я его развею, повторяю про себя.

Косой, но уверенный шаг, стремительно приближается к нужной точке.