Двадцать второй выпуск. Первая группа

-В прошлый раз он чуть не вылетел из игры, но все же смог пережить уродов и пройти дальше. Сможет ли сегодня? - Огнетушитель!


-Повелительница болота в прошлый раз смогла легко одержать победу над почти королем зверей, но сегодня она сражается не с животными. Поможет ли ей это? - Жаба!

-А вот и вторая причина вылета уродов. Блестящая зубная фея смогла победить и остаться в игре. Вперед!

Огнетушитель против Жабы против Зубной феи

Подсказка:

Девушка вышла на сцену, дабы исполнить свой самый тематический номер за весь сезон, не считая первого. Всё было украшено декорациями из картона, как будто сделанными не на шоу с большим бюджетом, а в детском лагере на скорую руку. Также на заднем фоне стояла подтанцовка из людей в костюме зубов.


Маска начала петь, но тут же оступилась и задела одну из декораций. Та каким-то образом свернула кучу техники, и всё резко начало полыхать в огне. Также были слышны крики выступающих, пока служба безопасности пыталась потушить весь огонь, который каким-то образом очень сильно разгорелся. К счастью, когда пожар окончился, все остались живы. Только лишь Зубная фея была недовольна тем, что профукала свой шанс на выступление и теперь скорее всего вылетит.

Подсказка:

Джазовые мотивы играли на сцене. Звук доходил с небольшими шороховатостями, как будто бы играл по радио сороковых годов. Огнетушитель вышел, пританцовывая, после чего принялся петь.


She came from Charleston, she's doing the Toot-Toot,

В этот раз песня была куда сложнее в плане выступления. Поскольку между практически каждой строкой были проигрыши, Огнетушителю надо было занимать их каким-либо действием.

She was fantastic, she was elastic!


Поэтому Огнетушитель танцевал. Было странно видеть, как резво он двигается в таком громозком костюме, но по всей видимости исполнитель наловчился уже за полсезона. Ну и хорошо.

Like summer holiday, living from day to day.

Можно было слабо разглядеть, что голова под костюмом кивает в такт музыке.

She was young, she had a dream:
A famous ritzy dancing queen!


Свинговая музыка заиграла еще резвее. И Огнетушитель сам не стеснялся прибавить темпу танцу. Получалось простенько, но зато резво.


A big Baloney, a cool Tomato!

Огнетушитель поиграл рукой в такт музыке, будто бы угрожая пальчиком всему залу.

Tuxedo junctions, a real big Spender! - Концовка этой строки еще доносилась до слушателей в качестве эхо, расходясь по всему залу - A real big spender, a real big spender...


Но вскоре все вернулось в привычный ритм, как и танец певицы.

Red lights were flashing, champagne was floating,

Огнетушитель все больше и больше втягивался в пение, подразумевая, что поет про себя же.

Her animation, a new sensation!

Круто спел.

Like summer holiday, living from day to day.

И пришла пора заканчивать. Огнетушитель резко остановился, после чего пропел последние строки, закончив выступление.

She was young, she had a dream: A famous ritzy dancing queen!

Подсказка:

 



 
Сквозь тьму на сцене прорвались мелодичные отзвуки играющего пианино. Факелы, как по чему-то незримому зову, друг за другом зажглись, подсветив очертания старинного собора. Сквозь огромные витражные окна тусклый лунный свет опускался на играющую на пианино Жабу, которая в этот раз примерила на себя образ верховного инквизитора — Салли Вайтмейн. Она нежно перебирала пальчиками по звучным клавишам музыкального инструмента, насыщая воздух легкими и едва осязаемым нотами, в которые постепенно стало вписываться её собственное пение. Но на этот раз Жаба решила покорить всех при помощи хора, что поднялся из-под сцены на церковных трибунах. Каждый из солистов хора был облачен в наряд жрецов Света из Алого ордена.




 
— I follow him,
— follow him wherever he may go
— and near him I always will be
— for nothing can keep me away,
— he is my destiny! — голоса неподвижно стоящего хора придавали пению Жабы шлейф из эпичного эхо. Жрецы по бокам зажгли кадила и начали кружить с ними по залу, распыляя клубы ароматного дымка с нотками чеснока и тлеющей полыни.
 
— I will follow him,
— ever since he touched my heart I knew,
— there isn't an ocean too deep
— a mountain so high it can keep,
— keep me away,
— away from his love! — когда Жаба касалась своими перепончатыми лапками клавиш пианино, то позади хора Алого ордена в воздух выстреливали огненные вспышки в форме парящих ангелов.
 
Хор потянул последнюю ноту до самых верхов, где их голоса больше напоминали звенящую трель средневековых инквизиторов. Свет постепенно приглушился вслед умолчанию голосов, и только Жаба доиграла свои медленные и проникновенные ноты на пианино…  
 
— I love him, I love him, I love him
— and where he goes I'll follow,
— I'll follow, I'll follow! — неожиданно игра на пианино приобрела совершенно иные краски, ускоряя темп и добавляя более праздничный мотив.
 
Солисты хора начали ритмично пританцовывать, зажигая в руках свечи. А из разных углов зала стали на незримых для публики тросах стали летать из стороны в сторону Жрецы Света, осыпая хор золотыми блестками, что имитировали благословение света.
 
 — I will follow him,
— follow him wherever he may go.
— There isn't an ocean too deep,
— a mountain so high it can keep,
— keep me away! — из-под потолка опустились три клетки с запертыми в них Уродами. Жаба наконец-то оторвалась от пианино и, вооружившись посох с микрофоном на его наконечнике, начала во всю отрываться вместе с хором на сцене, купаясь в языках очищающего пламени, что вырвались из-под сцены. Собор Алого Ордена сейчас больше напоминал вечеринку сумасшедших инквизиторов, решивших спалить все дотла.
 
— We will follow him (follow him), — испуганные Уроды начали тоже подпевать Жрецам Света, наблюдая за разгорающемся пламенем под их клетками.
— follow him wherever he may go (oooo...), — улюлюкали страшилки, пускаясь в пляс, чтобы тлеющие угольки не попали на их изорванные мантии.
— There isn't an ocean too deep, (too deep),
— a mountain so high it can keep,
— keep us away,
— away from his love! — Жаба вместе с солистами хора поднимали вверх и опускали свечи, рисуя ими причудливые узоры из пламени. Жрицы с кадилами же распускали чарующий дурман на зрителей, чтобы они прониклись атмосферой святости Алого Ордена. Уродам, конечно, не очень нравилась затея быть в роли певчих пташек, но они продолжали вплетать свои резкие и исковерканные нотки в чистейшее пение хора и Жабы. От греха подальше. И подальше от разгорающегося пламени на алтарях.
 
— Oh Oh yeah
— Oh yes I love him (I'll follow),
— I'm gonna follow (true love)
— He's always be my true love (forever)
— From now until forever! — пение хора, Уродов и Жабы сливалось воедино в нечто прекрасное и священное. И пускай в голосах Уродов прослеживалась легкая дрожь, отнюдь, она только придавала искренности и правдоподобности святого представления.
 
— I love him, I love him, I love him, (Yes I love him)
— and where he goes i'll follow
— and where he goes i'll follow (I'll follow him)! — пламя факелов разгорелось до максимума, превращая собор в яркую и купающуюся в теплом свете новогоднюю игрушку. Из-под цены стали вырываться языки пламени вперемешку с руками нежити, рвущейся на зов прекрасной песни. Но Жрецы Света с улыбкой на лице тыкали в них трезубцами и осыпали извивающиеся ручонки золотыми блестками.
 
Жаба, как главная солистка всего хора, вместе с Уродами в клетках кружила по залу, даруя милосердие света каждому присутствующему в зале, кто желал коснуться её посоха.
 
— There isn't an ocean too deep (no ocean)
— or mountain so high it can keep us away
— (nothing can keep me away) — с последними нотами хор выдал максимум силы своего голоса — от чего пламя на алтарях разгорелось с новой силой, а Жаба, к которой незаметно подкрепили трос, начала подниматься ввысь, раскрывая ангельские крылья из чистого света.
 
Хор Алого ордена в предвкушении поднял руки вверх, а Уроды прикрыли свои глазные впадины и страшные очи от переизбытка яркости.
 
— away from his love! — Жаба растворилась в воздухе, оставляя после себя только вспышку света в форме ангела, а огни собора постепенно потухли под молящие о пощаде крики Уродов.